Коллекция. Караван историйКультура

Вероника Полонская. Последняя любовь Маяковского

«Во время очередных наших объяснений Владимир Владимирович воскликнул: «О Господи!» Я тогда сказала: «Невероятно, мир перевернулся! Маяковский призывает Господа! Разве вы верующий?» Он ответил: «Ах, я сам не понимаю теперь, во что я верю».

Лариса Колесникова

Об отношениях Вероники Полонской и Владимира Маяковского рассказывает бывшая сотрудница Государственного музея Владимира Маяковского Лариса Колесникова.

Я проработала в Государственном музее Владимира Маяковского 41 год — со дня его основания. Была заведующей мемориальным фондом и занималась комплектованием фондов музея. Сфера моих интересов — литература и искусство Великой Отечественной войны, Серебряный век, история моды 20—30-х годов ХХ века и люди, ставшие лицами этой эпохи. А особенно те, кто входил в орбиту Владимира Маяковского. Со многими из них мне посчастливилось пообщаться и записать их воспоминания. По образованию я филолог и литературовед, поэтому всю жизнь писала и продолжаю писать, выйдя на пенсию. Я автор книг «Окна ТАСС 1941—1945. Оружие Победы», «Другие лики Маяковского». Кроме того, я написала множество фундаментальных статей и исследований о Маяковском (например, «Маяковский «от-кутюр», «Лиля Брик «от-кутюр», «Маяковский и Тамидзи Найто», «Маяковский и Циолковский») и о его современниках — Татьяне Яковлевой, Валерии Горожанине, художниках Николае Денисовском, Любови Поповой, Кукрыниксах, Александре Родченко, Варваре Степановой, поэтах Василии Каменском, Сергее Есенине и о многих других. Была куратором выставки «Маяковский «от-кутюр», которая имела большой резонанс и побывала во многих городах России.

А сейчас я хочу рассказать о женщине, которая стала последней любовью поэта и последней, кто, по несчастливому стечению обстоятельств, видел Маяковского живым.

Моя первая встреча с Вероникой Витольдовной Полонской произошла в 1973 году, когда я работала в Государственном музее Маяковского заведующей мемориальным фондом. Мне очень хотелось узнать историю некоторых вещей поэта, ведь каждый экспонат в Музее Владимира Маяковского был непременно связан с какими-то событиями, встречами и нес в себе информацию, пока для меня недоступную.

Я решила встретиться с Полонской и расспросить о том, что сохранила ее память, — ведь она была последней, кто общался с Владимиром Владимировичем перед его самоубийством. Готовясь к этой встрече, я перечитала ее воспоминания, хранившиеся в рукописном фонде музея, и у меня создалось о ней определенное мнение. Как оказалось впоследствии, я не ошиблась в своих предположениях.

Вероника Витольдовна в то время жила в квартире на улице Гарибальди. Казалось бы, благодаря публикации предсмертного письма Маяковского ее имя стало широко известно — в нем он назвал ее частью своей семьи. Тем не менее меня встретила очень скромная женщина, милая, открытая, бесхитростная, без налета кокетства и, как мне показалось, сохранившая все ту же наивность, что и в 20-е годы (о чем я знала из ее воспоминаний). Она была невероятно рада нашей встрече и, к моему удивлению, сказала, что все эти годы никто из музея к ней не обращался, а ей приятно, что о ней вспомнили. Первое, что меня поразило в ее квартире, — это висевший на стене в гостиной большой портрет Маяковского...

Понемногу мы разговорились. На нее нахлынули воспоминания — она говорила о Маяковском с нескрываемой нежностью. «Первое время, — рассказывала Вероника Витольдовна, — когда только начался наш роман, я иногда чувствовала, что Владимир Владимирович возвращался мыслями к Татьяне Яковлевой. Порой он грустил, это ощущалось во всем его внешнем облике, ведь рана была еще свежа». (Татьяна Яковлева — французский и американский модельер и дизайнер русского происхождения, возлюбленная Маяковского в 1928—1929 годах. — Прим. ред.)

Я попросила Полонскую рассказать и о себе, ведь подробной биографии ее никто не знал... Отец Вероники Витольдовны, известный актер немого кино Витольд Альфонсович Полонский (1879—1919), работал в Малом театре. Он был родом из Сибири, так как его отец был ссыльным польским дворянином. В первом браке Витольд Полонский был женат на актрисе Малого театра Вере Пашенной, у них родилась дочь Ирина. Во втором браке женой Полонского стала Ольга Григорьевна Гладкова. После окончания драматических курсов Московского театрального училища она тоже попала в труппу Малого театра. Статная красавица вскружила головы многим. Ей даже посвящал стихи поэт Серебряного века Борис Садовской. В театре Ольга Григорьевна и познакомилась с Полонским. Они полюбили друг друга, но он был несвободен. Ради новой возлюбленной Полонский развелся с Пашенной. Витольд и Ольга заключили брак, и 6 июня 1908 года у них родилась дочь. Назвали ее Норой, в честь героини популярной в то время пьесы Генрика Ибсена «Кукольный дом», в которой Гладкова играла главную роль. Но поскольку в православных святцах такого имени нет, выбрали близкое по звучанию — так Нора стала Вероникой. Но близкие, а потом и друзья называли ее Норочкой.

Витольд Полонский вошел в кинематограф в 1915 году, снявшись у режиссера Петра Чардынина в фильме «Наташа Ростова» (по роману Льва Толстого «Война и мир») на ведущей кинофирме того времени, принадлежавшей Александру Ханжонкову. Так в 36 лет он прославился ролью князя Андрея Болконского. Полонский стал одним из самых популярных актеров дореволюционного кинематографа, исполнял роли великосветских героев-любовников. Впоследствии ему подобрали партнершу — Веру Холодную, с ней он и снимался во многих фильмах: «Сказка любви дорогой», «Молчи, грусть, молчи», «Песнь торжествующей любви»... Партнерами Полонского были всемирно известные актеры немого кино Владимир Максимов, Иван Мозжухин, Осип Рунич. Внешность Полонского, его элегантность, аристократические манеры и артистический талант сделали его самым популярным актером немого кино. Он стал любимым актером режиссера Евгения Бауэра (1865—1917). Бауэр был не только блестящим режиссером (снял около 70 фильмов), но и выдающимся художником-декоратором, фотографом, актером, а также мастером интерьеров. Жорж Садуль назвал его «первым настоящим художником в истории кино». Вершиной дореволюционного кино стала великосветская драма Бауэра «Жизнь за жизнь» (или «За каждую слезу по капле крови»), где играли и Витольд Полонский, и Вера Холодная. Когда по сценарию фильма в кадре нужны были дети, Витольд Полонский брал с собой Веронику. Фильмы, в которых играют отец и дочь, не сохранились, а вот несколько фотографий, где он на съемочной площадке с маленькой Вероникой, я нашла.

Ольга Гладкова, мама Вероники, начала сниматься в кино в 1918 году. В уголовно-психологической драме «Болотные миражи» по роману Василия Немировича-Данченко снималась вся семья: Витольд Полонский исполнил главную роль Анатолия Ракитина, Ольга Гладкова сыграла роль Лизы, а десятилетняя Вероника — сестру Лизы, Веру. Из-за начавшейся Гражданской войны премьера фильма была отложена, она состоялась лишь в 1923 году. Об Ольге Гладковой сведений крайне мало, не сохранились даже ее фотографии в ролях из театральных постановок.

Летом 1917 года от пневмонии внезапно умирает Евгений Бауэр, что для кинематографа того времени стало заметной потерей. Вскоре произойдет Октябрьская революция, и большинство кинематографистов из Москвы перебазируются в спокойную и благоденствующую Одессу, куда еще не докатилась Гражданская война. Известно, что летом 1918 года Петр Чардынин и московский предприниматель Дмитрий Харитонов обратились к комиссару просвещения Луначарскому с просьбой помочь группе работников кино выехать на съемки в Одессу. В группу входили Витольд Полонский, Вера Холодная, Иван Мозжухин и другие. В 1918 году в Одессе работало шесть киностудий. Туда же приехали Витольд Полонский и Вера Холодная. Они молоды, популярны, горят творческими планами и надеждами. Но вскоре черная полоса навсегда вычеркнет их из жизни... Нелепая смерть Витольда Полонского в 40 лет от пищевого отравления стала ударом для многих. Мне удалось найти такой некролог: «...Секрет успеха этого прекрасного кинонатурщика заключался и в том, что он разгадал тайну экрана и с изумительным совершенством передавал в ряде поз элементарнейшие чувства. Зритель, увлеченный фабулой, от себя добавлял психологические тонкости, в сумме получался законченный художественный кинематографический образ. Характерно, что «герой» в кино, Полонский, был незначительным актером на театральных подмостках. В.А. Полонский до последнего времени был в труппе Малого театра. Полонский умер в воскресение, 22 декабря 1918 года, после запоздалой операции в Ново-Екатерининской больнице. Накануне у него произошел заворот кишок». Вскоре не стало и Веры Холодной — она скончалась от «испанки» 16 февраля 1919 года. Ей было всего 25 лет.

Вероника Полонская рассказывала: «Как-то мы ехали из Гурзуфа в Симферополь на лошадях, отец снимался там. Бабушка остановилась у какого-то памятного камня. Оказалось, что он был связан с летчиком Петром Нестеровым, впервые сделавшим в воздухе знаменитую петлю, которая теперь носит его имя. Так я узнала, что он наш родственник. Мать моя была дворянкой. Моя бабушка, урожденная Менделеева, не то двоюродная, не то троюродная сестра Дмитрия Менделеева. По материнской линии какое-то родство было с декабристом Михаилом Бестужевым-Рюминым... В те времена не принято было спрашивать, а ведь это так интересно — знать свою родословную. Когда надо было заполнять какие-то анкеты, я писала, что родители служащие. Время было такое, дворян не очень жаловали...

Училась я в Москве в девятой школе в Староконюшенном переулке, вместе со мной учился Ростислав Плятт. Помню, мы с ним играли сценки из каких-то пьес. Мне было 16 лет, когда в 1924 году я поступила в Школу-студию МХАТ. Конкурс был большой, а приняли только пять человек: Нину Ольшевскую, Ирину Анисимову-Вульф, Кокошкину и одного мужчину, Грибкова. Моей подругой стала Ниночка Ольшевская — жена Виктора Ардова, мама Леши Баталова, до сих пор мы с ней дружим. Это был наш первый курс. Нас постепенно вводили в массовки спектаклей МХАТа, например в «Синей птице», мы играли черных людей... Потом стали давать и роли.