Загрузка обнуления
Россия и мир вступили в эпоху, когда все можно начинать заново
За неделю до президентских выборов 2012 года кандидат на высший пост Владимир Путин обнародовал программную статью «Россия и меняющийся мир», посвященную внешней политике. Это была последняя в серии из семи публикаций, в которых фаворит излагал свои взгляды на наиболее актуальные проблемы государства и общества — от экономики, социальной политики и демократии до национального вопроса и безопасности. Внешнеполитический документ, венчавший кампанию, содержал подробный анализ состояния мира, описание задач, стоявших перед Россией в целом, а также по конкретным страновым и региональным направлениям.
Шесть лет спустя ничего похожего в преддверии выборов не выпускалось. По сути, единственным программным высказыванием главного кандидата стало Послание Федеральному собранию, специально передвинутое ближе к дню голосования. А в нем внешнеполитическая часть намеренно свелась к презентации новаций в российском потенциале ракетно-ядерного сдерживания. Владимир Путин не стал пускаться в рассуждения о мироустройстве (кое-что на эту тему содержалось в подготовленных к выборам телевизионных фильмах с его участием, но скорее яркие примеры, чем концепции). Он по-деловому проинформировал о возможностях России и пригласил желающих их обсудить — не настаивая.
Почему на сей раз не понадобились объяснения? Все ясно и так? Чтобы понять, что изменилось за 6 лет, стоит вернуться к той самой статье — на что тогда обращал внимание автор и что потом получилось.
Перекличка поверх 6 лет — тема американской ПРО и «одержимость» США идеей «абсолютной неуязвимости», что, «замечу, утопично и нереализуемо как в технологическом, так и в геополитическом плане». Путин в очередной раз напоминал о попытках договориться с США по противоракетным вопросам: «Было бы, наверное, полезно поднять запись переговоров в Кеннебанкпорте (поместье Джорджа Буша, где он встречался с Путиным летом 2007 года.— ”О“). В последние годы российским руководством делались и другие предложения, как можно было бы договориться по ПРО. Все они — в силе». Это было в 2012-м. И отозвалось в 2018-м сдержанно-угрожающим: «Нас никто не слушал — послушайте сейчас».
Сегодня даже немного странно читать в статье Путина такие строчки: «Решить вопрос о фундаментальном изменении матрицы… отношений [с Соединенными Штатами] пока не удалось, они по-прежнему подвержены приливам и отливам». Но «в отношениях с США мы были бы готовы пойти действительно далеко, совершить качественный прорыв». За прошедшие годы приливов больше не было, а на волне постоянного отлива стороны вернулись к старой доброй «матрице» холодной войны — уже не как метафоры, а как реальности.
Несколько важных положений статьи Владимира Путина 2012 года. «Нельзя допустить, чтобы ”ливийский сценарий“ кто-то попытался реализовать в Сирии». Не допустили. «Сейчас в фокусе всеобщего внимания — Иран», необходима международная договоренность по его атомной программе. Достигнута. «Недопустимы попытки испытать на прочность нового лидера КНДР, которые, по сути, провоцировали бы необдуманные контрмеры». Попытки и контрмеры имели место, пока что они привели фактически к тому, что Северная Корея, значительно укрепив свои переговорные позиции, почти добилась прямого разговора с США. Афганистан — вызывает озабоченность закрепление там американских сил. Продолжают закрепляться. «Рост китайской экономики — отнюдь не угроза, а вызов, несущий в себе колоссальный потенциал делового сотрудничества, шанс поймать ”китайский ветер“ в ”паруса“ нашей экономики». Продолжаем ловить, в целом успешно, тем более что за 6 лет ветер в наши паруса явно усилился — Китай решительно повернулся в сторону Евразии.