«Довод»: что это было?
Кристофер Нолан визуализировал обратное течение времени
Любой фильм — длящееся во времени произведение, но мы воспринимаем это как нечто естественное, ведь наше внутреннее время и время, запечатленное в киноленте, совпадают. Где-то в глубине души мы допускаем, что настоящее, будущее и прошлое сосуществуют друг с другом: вчерашний день не стирается навсегда, а продолжает прокручиваться секунда за секундой, и мы внутри него все так же мыслим, принимаем решения и действуем, а потом перетекаем в следующий день, видим последствия принятых решений и переживаем ощущение новизны. Иногда возникает чувство: происходящее с нами сейчас уже когда-то было, но, как правило, мы не придаем ему значения, хотя это, возможно и есть свидетельство того, что мы проживаем свою жизнь из череды дней, всего лишь переходя из пространства одного дня в пространство другого. Нолан предположил, что вчерашний день и тот, который еще только должен наступить, подобны отдельным мирам и они могут враждовать друг с другом.
Он первым поместил внутрь предметов и внутрь людей прошлое время, заставляющее их совершать обратное движение. Его совершают предметы и персонажи, перемещенные из будущего в прошлое. До сих пор, совмещая одно время с другим, кинематографисты отправлялись по пути наименьшего сопротивления: персонажи, оказавшись не в «своем» времени, оставались самими собой, жили и даже получали возможность дождаться собственного появления на свет, как это произошло с героем немецкого сериала «Тьма»: сюжет в нем тоже строится вокруг сосуществования прошлого, настоящего и будущего и вокруг временных парадоксов, с этим связанных. Оставляя героя неизменным, кинематографисты облегчали задачу и создания визуального ряда, и зрительского восприятия. Нолан же резко ее усложнил и добавил глубины в постижении массовой аудиторией временных парадоксов, как он уже это делал в фильме «Интерстеллар», сюжет которого выстроен вокруг эффекта протекания времени с разной скоростью.
Нолан придает времени энергетическое измерение. Внутренняя энергия, присутствующая и в живых существах, и в безжизненных предметах, и даже в воздухе, затрудняет перемещение из одного времени в другое. И в «Тьме», и в «Доводе» перемещения во времени происходят с помощью порталов, различающихся только протяженностью: в «Тьме» герои переползают из прошлого в будущее и обратно по длинным горным туннелям, в «Доводе» это всего лишь огромные стальные цилиндры, которые перемещают во времени вращением вокруг собственной оси. В «Тьме» есть машина времени, визуально, скорее, напоминающая музыкальный автомат из доэлектрической эпохи, а у Нолана, кроме цилиндров, ничего нет. Тем самым он отвергает общепринятую идею рукотворного механизма, с помощью которого можно управлять временем. В его вселенной есть только порталы, и доступ к ним по странному стечению обстоятельств получает русский олигарх. Люди из будущего выбирают его своим представителем в мире прошлого.
Только одну из концепций Нолан позволяет себе проговорить размеренно и внятно: инвертированных пуль, движущихся не из дула пистолета, а, наоборот, из того места, куда она попадает, в дуло. Остальные проговариваются быстро. Нолан не пытается все внятно объяснить и связать между собой сюжетные линии фильма на глазах у зрителей. Вместо этого он создает эффектное и тщательно продуманное зрелище. Ты улавливаешь только часть смысла происходящего на экране, но это лишь усиливает силу гипнотического воздействия «Довода». На экране — непрерывный экшн, и стоит героям переброситься несколькими репликами и что-то объяснить хотя бы друг другу, как им требуется снова предпринять очередную спецоперацию во имя спасения мира. В концептуальность экранного действия приходится верить, как в Бога: никто Его не видел, но по каким-то деталям, то и дело проявляющимся в нашей жизни, мы понимаем, что Он не только существует, но и контролирует все от начала и до конца.
Русский олигарх в «Доводе» — концентрированное зло в шекспировском смысле: мы испытываем к нему противоречивые чувства — они пугают и одновременно притягивают своей силой и страстью. Чтобы объяснить его избранность, Нолан вписывает в его личную историю подневольную работу на руднике по добыче плутония. Опаленный радиоактивным излучением, русский становится человеком будущего и однажды открывает путь из одного времени в другое. Так он обретает свое могущество и обрекает себя на преждевременную гибель, которой по его воле должна сопутствовать гибель мира настоящего времени, где еще теплится энергия добра, тогда как мир будущего уже полностью погряз во зле. Плутоний в этой истории становится элементом, позволяющим запустить процесс уничтожения. Нолан подчеркнуто преувеличивает масштабы антагониста и значение совершаемых им действий. Он словно пришел из супергеройской трилогии Нолана про Бэтмена, тогда как все остальные персонажи ближе к созданному им же в фильме «Начало» миру.
Если бы не противопандемийные меры, принимаемые по всему миру, «Довод» вышел бы в прокат ровно десять лет спустя после старта проката «Начала», которое Нолан снял в промежутке между работой над фильмами из трилогии о Бэтмене. В нем он использовал драматургический ход, заставляющий зрителя следить за действием, происходящим в трех реальностях, и тем самым добился небывалой до сих пор напряженности в развитии сюжета. Тогда казалось, что это предел драматургических возможностей. Но он не остановился и начал эксперименты в поисках четвертого измерения драматургических сюжетов: это «Интерстеллар» и «Дюнкерк». В «Доводе» мы видим: эксперименты принесли свои плоды. В целостном произведении мы то и дело проваливаемся в смысловые ловушки, которые и без того в закрученном повествовании усиливают его эмоциональное и интеллектуальное напряжение. «Довод» — это сверхкино, которое не получится сделать, просто пройдя курс обучения в киношколе.
Нолан продолжает традицию, начатую фильмом «Матрица», который стал прорывом в визуальном воплощении практик осмысления мира. С его выходом кинематограф стал философией. Русский актер Юрий Колокольников, принявший участие в этом проекте (он сыграл роль начальника охраны русского олигарха), обмолвился в одном из интервью, что в ходе проб по просьбе режиссера читал как раз фрагмент сценария фильма «Матрица». Двадцать лет, о которых Нолан упоминает, когда говорит о давности своего замысла, означают, что он родился примерно в то время, когда в прокате шла первая часть фильма тогда еще братьев Вачовски, ныне сестер. Очевидно, что замысел возник под влиянием их творения, до сих пор остающегося непревзойденным в жанре философского экшена, в том числе самим Ноланом. С тех пор Вачовски сошли с дистанции (не кинематографической, а философской). А Нолан взвалил на себя ношу пророка нового времени и не согнулся под ней. И каждым новым фильмом подтверждает этот статус.
Возможно, ему не хватает легкости и изящества, которыми Вачовски наделили первый фильм трилогии «Матрица» и которые утратили во второй и третьей частях, сбившись на многословность и визуальную избыточность. Нолан — атлант, совершающий поступательное движение, планомерно подчиняя голливудскую машину своим замыслам. Он в совершенстве владеет навыком написания сценария, ему подвластны все кинематографические приемы. Он из разряда тех кинематографистов, кто ведет искусство кинематографа к новым вершинам, все дальше отходя от искусства литературы как идеологического и формального источника. В его руках фильм перестает быть просто экранизированным текстом — к чему всегда стремился Андрей Тарковский, он становится произведением, которое невозможно перевести в текст без многочисленных смысловых потерь. В нем слишком много смыслов, и их можно извлечь только из визуального ряда и можно понять, только впитывая эмоциональный фон, созданный режиссером с помощью драматургических приемов.
Поневоле «Довод» вступил в схватку с пандемией, одним их первых выйдя в постковидный прокат в кинозалы, опустошенные карантином. Пандемия, закрыв кинотеатры на несколько месяцев, словно ввергла зрителей в принудительный пост, ограничив их в потреблении широкоэкранных визуальных зрелищ. Возможно, лишь для того, чтобы перед просмотром «Довода» они очистились от наслоившихся друга на друга зрительных впечатлений и оказались способны воспринять творение Нолана во всем его величии и в полной мере оценить акт выхода кинематографа на новый этап развития.
Фото: Warner Bros
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl