«Друг Отто»
«Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет своей истории. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят себя сами» — такая «цитата из Бисмарка» появилась в виде рекламы выставки «Моя история» на улицах Москвы и в метро зимой 2016 года. На самом деле «железный канцлер» ничего подобного никогда не писал и, насколько можно судить, не произносил.
Вряд ли он даже когда-либо что-либо подобное думал. «Русских невозможно победить», — для человека, наблюдавшего Крымскую войну, что называется, в режиме реального времени, это было бы странным заявлением. Для него, выдающегося прагматика в политических вопросах, Российская империя второй половины XIX столетия была не неким мистическим Голиафом, которого «мало убить, его нужно ещё повалить» (ещё одна фейковая цитата, на этот раз приписываемая Фридриху Великому), а важным участником европейской политики. Союз с Россией или противостояние ей были одним из инструментов, при помощи которых Бисмарк стремился к решению своих задач — объединению Германии и занятию ею доминирующего положения в Европе. В этом, собственно, его credo — внешняя политика должна быть активной и напористой, пассивная дипломатия — удел слабых.
Австрия vs Пруссия
«Русский вопрос» Бисмарк знал хорошо; пожалуй, лучше, чем большинство современных ему германских политиков. Три года, проведённых им в качестве посла Пруссии в Петербурге (правда, около полутора из них он провёл вне России), обогатили его практическими наблюдениями, скорректировавшими бытовавшие у него ранее представления о перспективах российско-прусских отношений. Он, в отличие от других прусских дипломатов, прилично выучил русский язык и даже иногда переходил на него в разговорах со свободно владевшим немецким Александром II. Особую ценность составляло установление доверительных, почти дружеских отношений с новым руководителем российской внешней политики канцлером Александром Горчаковым, который в свою очередь делал ставку на то, что добрые отношения с Германией помогут России преодолеть последствия Крымской войны: восстановить её дипломатический престижи влияние в Европе, а также военное присутствие на Чёрном море.
Многочисленные германские государства стремились к объединению, но на пути к нему стояли по меньшей мере два серьёзных препятствия. Во-первых, великие державы не радовала перспектива увидеть в центре Европы новое обширное государство с развитой экономикой и устойчивыми милитаристскими традициями. Во-вторых, в борьбе за роль центра такого объединения у Пруссии был очень серьёзный соперник — габсбургская Австрия. Таким образом, всё, что ослабляло Австрию либо как минимум отвлекало её от германских дел, было на руку Пруссии. Любой конфликт внутри «клуба» великих держав, ослаблявший их солидарность по германскому вопросу, отвечал интересам Пруссии. Став в 1862 году главой правительства, Бисмарк взял курс на создание в Европе «новой политической реальности».
Австрия была отодвинута от процесса объединения германских земель силой. Разразившаяся в 1866-м Австро-прусско-итальянская война (она же Семинедельная) вылилась в быструю череду поражений австрийской армии на обоих — прусском и итальянском — фронтах. Разгром в генеральном сражении при Садовой на территории современной Чехии (в германоязычной литературе это событие нередко называют «битвой при Кёниггреце») поставил крест на надеждах Габсбургов видеть себя во главе новой германской империи, создание которой теперь стало вопросом времени. Через несколько месяцев после заключения мира возник Северогерманский союз, включавший в себя все германские земли севернее реки Майн. Канцлером был назначен Бисмарк. Главным препятствием на пути создания единой Германии была теперь Франция, имевшая немалое влияние на южно-германские государства: Баварию, Вюртемберг и Баден. Бисмарк не сомневался, что без открытого военного столкновения не обойтись, тем более что французский император Наполеон III, племянник Наполеона