Человек с пистолетом и совестью
Клинту Иствуду — 95
31 мая, в день рождения великой кинозвезды и не менее значительного режиссера, кинокритик Павел Пугачев рассуждает о том, чем Клинт Иствуд важен не для истории кино, а для нас сегодняшних. Почему, оглядывая его фильмографию, думаешь не об отдельных картинах, а о совсем не формальных вещах, их скрепляющих.
Вопрос, хороший ли режиссер Клинт Иствуд, глуп. Дело не в том, что спрашивать о таком нельзя. Почему бы и нет? Просто в данном случае это не имеет никакого отношения к сути. Неважно, насколько он искусно выстраивает мизансцены, работает с актерами, цветом, светом и монтажом. Важно то, как он относится к кино и своему зрителю, — а относится он к нему всегда на равных. Настолько, насколько на равных можно быть с пожилым мужчиной такой закалки и такого взгляда.
Смотря на кино Иствуда и на самого Иствуда, всегда хочется выпрямить спину, выпрямить всего себя. Не «стать лучшей версией», как учат нас сегодняшние шарлатаны, а просто крепче на ногах стоять, не зажиматься, не хохмить, не строить из себя кого-то другого. Делать самую сложную вещь на свете: быть собой.
Его взгляд прошибает насквозь, эффективнее любого кольта или магнума. Он не препарирует, как хирурги-садисты вроде Ларса фон Триера или Михаэля Ханеке. Даже не особо задерживается: просто видит то, что нужно увидеть, и идет своей дорогой дальше, с полным пониманием, кто сейчас был перед ним.
На кого он вообще смотрит? Кто главные герои фильмов Клинта Иствуда? Прежде всего люди, ищущие справедливость. Утверждающие ее оружием (как в его вестернах и полицейских фильмах), отстаивающие ее в суде («Дело Ричарда Джуэлла», «Чудо на Гудзоне»), на регбийном поле («Непокоренный») или на фронтах Второй мировой («Флаги наших отцов», «Письма с Иводзимы»), пытающиеся доказать что-то важное себе («Малышка на миллион», «Мужские слезы») и другим («Подмена», «Настоящее преступление»). При этом далеко не всегда они сами безупречны и уверены в своей моральной правоте.