Когда твой друг — перс
Близкий друг России на Ближнем Востоке — Иран. Пока нашим странам удается эффективно сотрудничать и не конфликтовать на энергетических рынках. И так может продолжаться десятилетиями, если России удастся отвести иранский газ с Севера на глобальный Юг, а кроме того, помочь с модернизацией энергетики и ТЭКа
Иран сегодня основной стратегический союзник России на Ближнем Востоке, особенно теперь, после падения власти легитимного президента Сирии Башара Асада. Но имея очень схожие по структуре экономики (доминирование продукции ТЭКа в экспортной выручке), и Россия, и Иран в своем военно-политическом сближении скорее дополняют друг друга, нежели конкурируют: перенимают взаимный опыт (в том числе опыт обхода санкций), осуществляют совместные инфраструктурные мегапроекты (транспортный коридор «Север — Юг»), много взаимодействуют в высокотехнологических отраслях — атоме, космосе, поставках оружейных технологий и готовых изделий.
При этом в России по-прежнему преобладает представление об Иране как о ближневосточном исламском тоталитарном государстве, на пустынных территориях которого изредка встречаются мечети и нефтяные вышки. Однако Иран — это сложноустроенное, многоконфессиональное государство, где власть Корпуса стражей исламской революции, главной спецслужбы страны, созданная аятоллой Хомейни, не тотальна, а местами и вовсе отсутствует. Это страна, где диктатура, яркий образ которой — многочисленные муралы с изображением военных, усеивающие здания Тегерана, соседствует с либерализмом в виде рекламы Marlboro, Coca-Cola и Тегеранской фондовой биржи. Страна, где аятолла рекомендует носить хиджаб, но в закон это вписать невозможно, так как это может вызвать возмущение в обществе, а местные девушки не отказывают себе в ярком макияже, старательно делают из хиджаба модные косынки, еле прикрывающие тыльную часть головы. В Иране запрещена продажа алкоголя, но вы спокойно можете выпить чего-нибудь покрепче в ближайшем армянском кафе.
Эти противоречия существуют уже четыре десятка лет, и они не вызывают раскола в обществе, более того, не мешают Ирану активно развиваться. Власти и бизнес в действительности многое сделали для качественного скачка государства в последние десятилетия, отстроив важнейшие отрасли промышленности как в добывающем секторе, так и в обрабатывающей промышленности.
Экономика тазиков
Ближний Восток — лоскутное одеяло с точки зрения не только культур, народов, религий, политических течений, союзов и противоречий, но и экономик. Только в этом регионе агрегированный показатель экономического развития, ВВП на душу населения, может разниться у соседних государств на два порядка. При этом в классическом понимании ВВП вообще мало характеризует состояние экономики, научно-технического прогресса или военного потенциала государств региона.
Например, ВВП на душу населения в ОАЭ (49,5 тыс. долларов, данные МВФ) в 100 раз больше, чем в соседнем Йемене (465 долларов). Если исходить из этой разницы, жители ОАЭ уже живут в завтрашнем мире, где человек покоряет космические просторы, тогда как йеменцы еще находятся в средневековье. В то же время прямой военный конфликт с йеменскими повстанцами коалиционные войска ОАЭ и КСА, двух ведущих экономик и армий региона, проиграли.
Можно привести и другой пример: подушевой ВВП растерзанного вначале американской интервенцией, а потом и продолжительной гражданской войной Ирака, 5900 долларов на человека в год, выше, чем у Ирана, живущего под санкциями, но пока в мире. Да, Иран не самое богатое государство, но в отличие от тех же ОАЭ реально покоряет космос, запуская собственные спутники, поставляет БПЛА и боеприпасы в Россию, пытается развивать ядерную программу. То есть помимо ТЭКа имеет и мощную обрабатывающую промышленность, включая, например, собственный автопром, который выпускает более 1,1 млн автомобилей в год — в нем доминируют местные игроки Saipa и Khodro, собирающие машины по лицензии европейских марок. Или нефтяное машиностроение, национальную ракетную программу, развитую систему ремонта американских и европейских самолетов: последний лайнер Ираном закуплен в 1994 году, но самолеты до сих пор летают. Есть не подтвержденная информация, что на местных авиазаводах ремонтируют свои самолеты даже российские авиакомпании. В Иране активно строятся железные дороги, метро.
Конечно, есть своя черная и цветная металлургия, неплохое сельское хозяйство (половина экспорта Ирана в Россию — это продовольствие, до 1 млрд долларов в год), сильный газохимический кластер. И все это якобы умещается в микроскопические по нынешним меркам 5000 долларов ВВП на человека в год! В частности, такие цифры распространяет МВФ. Схожие данные и у Всемирного банка. Сравнение с Ираком не случайно: номинально средний житель Ирака богаче среднего жителя соседнего Ирана. Однако из приведенных выше примеров видно, что в целом экономика Ирана намного более диверсифицирована и развита, особенно на фоне других стран Ближнего Востока: Сирии, Ливана и местами даже Турции.
Впрочем, относиться ко многим цифрам, описывающим состояние иранской экономики, нужно с изрядной долей скептицизма, так как страна десятилетиями находится под внешними санкциями. Эти санкции сильно ограничивают режим аятолл во взаимодействии с внешним миром. Как результат, стандартные протоколы сбора информации об Иране, естественно, не работают: иранские власти попросту закрывают доступ к объективным данным для внешних наблюдателей. Поэтому то, что в реальности происходит в Исламской Республике Иран, в интерпретации международных институтов (ООН, Всемирный банк, МВФ и т. д.) во многом носит оценочный характер. Особенно это касается данных о внешнеэкономической деятельности — последние цифры с пристрастием анализируют ОПЕК, МЭА, минэнерго США, ЦРУ и прочие организации.
Отсюда произрастают очень забавные статистические артефакты: например, крупная платформа сбора данных oec. world считает, что главный экспортируемый товар Ирана — изделия из пластика. Да, в стране есть мощная нефтехимия, и действительно пластиков и изделий из них Иран продает на весомые 7 млрд долларов в год. Однако это следствие того, что Иран отражает в официальной статистике. Тогда как главная статья экспорта Тегерана — это сырая нефть, которая в год приносит порядка 53 млрд долларов экспортной выручки.