От Бронте до Агаты Кристи: писательница Бьянка Питцорно о роли женщин в литературе
Бьянка Питцорно входит в число самых популярных детских писателей в мире. В новой книге она предстает в роли читателя и делится впечатлениями от книг, которые оказали на нее влияние. С разрешения издательства «КоЛибри» Forbes Woman публикует отрывок, в котором Питцорно рассуждает об авторах-женщинах — от сестер Бронте до Агаты Кристи
Женщины, которые пишут
До сих пор я привела лишь часть книг, прочитанных за годы учебы в гимназии и лицее: перечислить все сегодня было бы невозможно. Однако не могу не упомянуть о писательницах, которых постепенно для себя открывала, — тех, что рассказывали о женском мире. В серии BUR я уже проглотила все произведения Джейн Остин и два самых известных романа сестер Бронте — «Джейн Эйр» Шарлотты и «Грозовой перевал» Эмили. До творчества Энн я добралась лишь много лет спустя, и, честно говоря, по-моему, она не достигла тех же высот, что ее сестры. А особенно приятным открытием стала для меня Джордж Элиот, с которой я познакомилась благодаря Симоне де Бовуар и ее «Воспоминаниям благовоспитанной девицы», где кузен Жак советует прочесть «Большого Мольна» Алена-Фурнье, который героиня путает с «Мельницей на Флоссе» Джордж Элиот. Естественно, я взялась за обе, и к концу «Большого Мольна» заливалась слезами. А несчастная судьба Мэгги Талливер впервые навела меня на мысли о разнице в воспитании мальчиков и девочек. И о том, что последним отказывали в каком-либо праве на образование. Моя мать, тоже принадлежавшая к богатой и просвещенной семье, как и обе ее сестры, ходила в школу только до шестнадцати лет. Предполагалось, что зарабатывать на жизнь при помощи аттестата, а тем более диплома, им не придется, поскольку об этом позаботятся их мужья. Впрочем, приобщаться к культуре женщинам никто не мешал: они, как я уже говорила, много читали, путешествовали, ходили в театр, посещали художественные выставки и музеи. Разумеется, все это — благодаря их личным склонностям, но прежде всего — финансовым возможностям семьи. Однако трое их братьев учились в университете: учеба считалась этапом само собой разумеющимся, ведь без нее не стать исследователем, изобретателем, в конце концов, даже достойной профессии не получить.
Отец, напротив, тридцать лет спустя, то есть после нашего рождения, решил, что все четверо детей — два мальчика и две девочки — получат абсолютно одинаковое образование. Нам всем было суждено поступить в университет, а возможно, и преподавать там — величайшее стремление семейства Питцорно. Надо сказать, мои одноклассницы, как богачки, так и девушки более скромного происхождения, тоже собирались поступать в университет — даже если у них были братья. И нам казалось, что хотя бы эта проблема решена окончательно и бесповоротно.
О том, что не все женщины могли воспользоваться доступными нам привилегиями, мы узнавали из книг Альбы де Сеспедес, «Запретной тетради», «Назад пути нет», «Милашки», «С ее стороны», от которых сердце переполняли то грусть, то ярость. И мы услаждали его «непристойными» романами Колетт, особенно автобиографическим циклом о Клодин.