Оп- и поп-арт: Maison Martin Margiela SS 07, Nina Donis SS 07, Yves Saint Laurent SS 08, Dries Van Noten SS 09, Christian Dior SS 13
Главные коллекции XXI века. Проект Елены Стафьевой
Появившееся накануне нового века слово «коллаборация» стало не только важнейшим маркетинговым инструментом, но и основным способом описания отношений моды и искусства. И в числе модных коллекций, сделанных в коллаборациях с художниками, было немало вполне выдающихся. Но нас на этот раз интересует другая реализация темы «мода и искусство» — когда имена художников не указаны в пресс-релизе, когда принты не опознаются, но когда коллекции сделаны так, что названия арт-течений и имена художников сами собой выплывают из окружающего культурного контекста.
Думал ли Дрис ван Нотен о Викторе Вазарели, создавая свою вполне уже легендарную коллекцию лета 2009 года? Утверждать мы этого не можем — он не говорил о нем в интервью после показа, не указывал это имя в пресс-релизе. Но, глядя на строгую графику этих принтов, принципиально отличающихся от его обычной экзотической орнаментальности, на переходы цвета, сразу вспоминаешь мозаики парижского вокзала Монпарнас, сделанные Вазарели. А когда смотришь, как черно-белая клетка преломляется в асимметричных драпировках, узлах и запахах, создавая разные оптические эффекты, как она размывается и почти исчезает, как соединяется с расширяющейся черно-белой полоской, как цветной шелк в шашечках окрашен в деграде с переходом от цвета ночного неба к цвету розового лепестка, то думаешь не только о «Зебре» Вазарели, ключевом произведении оп-арта, но и о его серии с разноцветными сферами, и о его графическом дизайне, который так любили использовать в фэшн-съемках глянцевые журналы 60-х и 70-х. При этом степень утопленности искусства в контекст здесь такова, что коллекцию Dries Van Noten SS 09 легко можно воспринимать, совершенно не думая ни о каком оп-арте и не видя ничего, кроме красивых принтов: Дрис ван Нотен не делает на нем никакого специального упора.
Примерно такая же история происходит со Стефано Пилати и его коллекцией Yves Saint Laurent SS 08. Пилати, описывая эту коллекцию, одну из самых красивых в его сен-лорановском периоде, говорил прежде всего о предметах гардероба — о блейзерах и свитшотах, а звезды упоминал отчего-то в контексте богинь. Но повторяющиеся звезды — в принтах, в платьях и в сделанных из пластиковых звезд нагрудниках, топах и юбках — проявляют совсем другой контекст. Звезды — любимый мотив, а пластик — любимый материал (в прямом и метафорическом смысле) массовой культуры, а образы массовой культуры — это, конечно, хлеб поп-арта, главные деятели которого, начиная с Уорхола, так любили и звезды, и звезд. Белое платье из атласного шелка, покрытое блестящими разноцветными звездами выглядит абсолютно уорхоловским, оно станет хитом коллекции и вообще лета 2008 года. Звезды появятся везде — и на одежде, и в бижутерии,— и сам механизм этого успеха, приводимый в движение разноцветными пластиковыми звездами, тоже вполне встроится видеологию поп-арта.
Мартин Марджела рассказывал — и история донесла это до нас благодаря его коллегам,— что, делая коллекцию Maison Martin Margiela SS 07, он хотел сделать нечто, чего не делал прежде, и поэтому подумал о своих самых нелюбимых цветах — красном и синем, которых было много в его детстве в витринах бельгийских магазинов. Подозреваю, что полоски тоже проходили по разряду нелюбимых и в этом качестве попали в коллекцию. В каком качестве в нее попали звезды? Возможно, в том же самом, как символ клише и массовой пошлости. В результате его красные и синие полосатые платья с хвостами и асимметричными пелеринами, скроенные будто бы из тельняшек со старого склада, и синие боди в белых звездах сложились во «Флаги» Джаспера Джонса, одно из самых главных произведений поп-арта. Можно почти уверенно сказать, что Марджела имел в виду просто штампы массовой культуры, массовые представления о «красивом», ему ненавистные, но очевидно, что и «Флаг» 1955 года и «Три флага» 1958-го были в его культурной памяти, в контексте, его окружавшем,— как и серия с флагами Уорхола. Возможно, как один из главных символов этой самой массовой культуры. Поместив звезды в эту коллекцию лета 2007 года, такую обманчиво простую и нетипично для Марджелы жизнерадостную, он их как бы конвертировал, вернул из «красоты» в красоту.
Раф Симонс всю свою карьеру дружит с художниками, собирает современное искусство и использует его в своих коллекциях. Только в самое последнее время у него были Мэпплторп в Raf Simons, Энди Уорхол (в том числе и его серия «American Flag») в Calvin Klein 205W39nyc, Стерлинг Руби в Christian Dior, в том же Calvin Klein 205W39nyc и даже в общей коллекции Raf Simons/Sterling Ruby. Но это именно прямое использование искусства в качестве принтов и коллаборация с художниками. Куда любопытней посмотреть на то, как искусство проникает в его работу самым неожиданным образом. В конце сентября 2012 года Симонс покажет свою первую коллекцию pret-a-porter для Christian Dior, «весна-лето 2013». В ней не будет никаких коллабораций и пока никаких арт-принтов, но она вся будет устроена так, что заставит вспомнить оп-арт. Во-первых, на показе будет звучать тот самый Шуберт, что играют герои-вампиры в фильме «Голод», Катрин Денёв и Дэвид Боуи, и Симонс отметит, что он большой фанат Боуи, и выбрал эту музыку специально. За Боуи, конечно, сразу встают его самые знаменитые сценические образы, и прежде всего его полосатые костюмы Ziggy Stardust. Это вспомнится, когда на подиум выйдут модели в переливающихся радужными полосами нарядах, когда появится розовое платье в широких черных полосах с подкроем и драпировками, создающими при движении оптический эффект перетекания вертикалей в горизонтали. Но самый интересный эффект будет связан с ударными луками — тонкими черными трикотажными топами с кринолинами из шелка-дюшеса в огромных цветах. Обойдясь без всякой геометрии и оптических эффектов, только фактурой ткани и сочетанием цветов и объемов, Симонс добьется того, что эти кринолины будут выглядеть, как сферы, испускающие сияние и меняющие цвет,— казалось, что их принт меняется в реальном времени, как на дисплее. По сути, это были игры с нашим зрением и мозгом, которым оп-арт научил всех — только на другом материале.
Дэвид Боуи возникает в этой истории еще раз — в коллекции Nina Donis SS 07. Возникает не самым ожидаемым образом, потому что, когда речь заходит о работе Нины Неретиной и Дониса Пуписа, вспоминают прежде всего о русском авангарде, о Малевиче, о Дейнеке,— это стало уже своего рода клише в разговорах о Nina Donis. Но Нина и Донис постоянно используют в своей работе куда более широкий спектр арт-референсов, где практически всегда есть современное искусство. Коллекция Nina Donis лета 2007 года, в красных и черных полосах, конечно, прежде всего заставляет вспомнить тот самый русский авангард, но, глядя на платье в черных поперечных полосах на бежевом фоне, где на одном рукаве их ширина увеличивалась, создавая как бы 3D-эффект, думаешь не столько о «Рабфаковках», сколько о той же «Зебре». Я специально спросила Дониса, что было в мудборде этой коллекции, и он ответил, что Дэвид Боуи и The New Romantics, а на мой вопрос, возникал ли в связи с Боуи оп-арт, он сказал: «Да, конечно, мы думали про оп-арт плюс киноплакаты братьев Стенбергов».
И вот тут, чтобы не уподобляться инстаграм-аккаунтам, где любому наряду из любой коллекции подбирают арт-объект, скажем, что в современном мире с его перепроизводством образов формальная похожесть чего-то одного на что-то другое часто не значит ровным счетом ничего. А вот культурный контекст и те связи, которые в нем выстраиваются, значат много. Эти динамичные комбинации разнонаправленных полос, меняющих свою толщину и тем самым видимый объем вещи, создают пространство, в котором встречаются Дэвид Боуи, Виктор Вазарели и русские конструктивисты братья Стенберги. И это, собственно, и есть настоящая встреча моды и искусства.
Главные коллекции XXI века
Этот проект посвящен историческим фэшн-коллекциям последних 20 лет. Слово «исторические» здесь буквально значит «те, что вошли в историю моды». Речь пойдет о коллекциях, определявших картину моды нашего века, формировавших понятие «модности» в разные его моменты — прямо или косвенно, моментально или отложенно, непосредственно или опосредованно.