Банкет на обочине
Накануне годовщины аварии в Чернобыле «Огонек» выяснил, кто и как зарабатывает на борьбе с радиацией
В мае — срок сдачи нового безопасного конфаймента (НБК), именуемого в просторечье «Аркой». Он воздвигнут над старым саркофагом 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, разрушенного взрывом 26 апреля 1986 года. С момента создания НБК деньги по последующему демонтажу «Укрытия» (того самого саркофага) и конструкции реактора, равно как и содержание «Арки», должны выделяться исключительно из украинского бюджета. Киев заявил, что всей суммы у него нет. При этом от намеченных планов он не отказывается. Значит, есть расчет на продление финансовой помощи извне. Но будет ли она? Откуда у Киева уверенность, что заграница и на сей раз поможет, разбирался «Огонек».
Припасть к источнику
До сих пор перебоев с финансированием программ Плана осуществления мероприятий (ПОМ) на ЧАЭС, утвержденного «семеркой» еще в 1997 году, не возникало. Хотя проблемы были: вспомнить хотя бы скандал, когда Киев вознамерился обложить налогом поступающую для ЧАЭС финансовую помощь. Потом передумал и Запад продолжил перечислять деньги. За это время сумма расходов на строительство «Арки» выросла более чем в 6 раз — с 250 млн долларов до 1,55 млрд евро. И это только один объект! В целом реализация ПОМ обошлась всем участникам «концессии» в 2,3 млрд евро. При этом из 22 пунктов ПОМ сроки сдачи объекта были соблюдены только при стабилизации несущих конструкций саркофага (40 млн евро), которую Украина осуществила на паях с Россией. Причина задержек в остальных случаях наводит на мысль о желании увеличить смету.
Киев при этом клялся, что иностранные деньги идут строго по назначению и перечисляются напрямую поставщикам и строителям. Летом 2016 года гендиректор ЧАЭС Игорь Грамоткин заявил, что «ни одна копейка, ни один доллар, ни один евроцент международной технической помощи на счета Чернобыльской АЭС не поступает вообще». Правда, следователи одного из районных судов Киева ответили на это тем, что считают руководство ЧАЭС организатором не только незаконного перечисления госсредств за демонтаж металла станции, но и присвоения части международной помощи. Через год этот тезис почти слово в слово повторили аудиторы Счетной палата Украины: мол, ГСП «ЧАЭС» «получило около 11 млрд гривен (25 млрд рублей.— «О») за счет международной технической помощи».
А сотрудники украинского МЧС рассказывали автору этой статьи про одного из руководителей министерства, который на решении вопросов ЧАЭС делал в день деньги, равные стоимости трехкомнатной квартиры в центре Киева. Вдумайтесь: в день! И не он один...
Выбрав самый дорогой проект строительства «Арки», власть рассчитывала, что деньги стран-доноров потекут в Киев, а уже оттуда их распределят по проектам с максимальной для распределяющих прибылью. Но не тут-то было! Ассамблея стран-доноров решила направлять средства напрямую в спецфонды. Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) стал их распорядителем — Чернобыльского фонда «Укрытие» (ЧФУ) и Счета ядерной безопасности (СЯБ). Напомним, что ЕБРР был создан еще в 1991 году для оказания помощи странам бывшего соцлагеря. На счету ЕБРР не один коррупционный скандал (достаточно вспомнить отставку ее первого президента Жака Аттали). Так что не удивительно, что на перманентный рост сметы по ПОМ европейцы смотрели снисходительно и помогали зарабатывать соотечественникам: большинство материалов и оборудования для «Арки» были закуплены в ЕС. Логично, ведь генподрядчик строительства — французская NOVARKA.
Бывший гендиректор ЧАЭС Михаил Уманец и первый директор саркофага (объект «Укрытие» — ОУ) Владимир Щербина в своей статье «ЧАЭС — «Укрытие»: бег на месте по-украински и сюрпляс по-европейски», опубликованной в украинском «Зеркале недели» аж 25 апреля 2009 года, и не скрывали: западным инвесторам и Киеву достаточно на высокопрофессиональном уровне выполнять все пункты, в которых четко прописаны права и обязанности каждой из сторон, но «вместо этого каждый из них старается перетянуть финансовое одеяло на свою сторону, а ответственность за результат освоения этих средств полностью переложить на другого. Приходится с горечью констатировать, что в этом деле западные участники и профессионально, и коррупционно выглядят значительно более подготовленными».
Впрочем, у каждого участника ПОМ своя «поляна» для заработка. Европейцы предпочитают обслуживать денежные потоки, отводя их на строительные подряды, украинцы — расширяют список льгот для «чернобыльцев». По статистике, в Украине действуют более 200 фондов и организаций с использованием слова «Чернобыль» в названии, а при них более 500 фирм, предприятий, банков, претендующих на льготы и преференции. А по фактам хищений средств, предназначенных для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, Генпрокуратура Украины возбудила 63 уголовных дела.
Хабар с зоны
Есть и еще поле для заработка. Это в прямом смысле слова зона вокруг ЧАЭС — там можно делать бизнес. Этим давно заняты не только частные компании и лица, получившие прозвище «сталкеры», но и власти, ответственные за сохранение спецрежима на вверенной им территории. Еще в сентябре 2015 года Госагентство по управлению зоной отчуждения сообщило о катастрофической ситуации, которая сложилась в зоне отчуждения за 10 лет,— «тотальная коррупция, проблемы охраны, незащищенность границ». Даже руководство станции заговорило о «сцепке криминалитета» и «недобросовестных полицейских».