Управляемый пузырь
Нынешнюю фазу расширения потребительского кредитования может ждать не кризис, а мягкая посадка: удорожание кредитов и контрциклические меры регулятора способны остудить рынок до возникновения серьезных проблем
Третий год кряду активы и капитал отечественной банковской системы растут медленнее ВВП — а значит, макроэкономические масштабы банковского бизнеса в целом сжимаются. Единственный сегмент рынка банковских услуг, показавший по итогам прошлого года заметное ускорение (и нарастивший свой вес в валовом продукте), — розничное кредитование. После двух лет сжатия в постоянных ценах совокупный портфель потребительских кредитов с начала 2017 года возобновил рост и к началу нынешнего года преодолел кризисную «яму» и вышел на рекордные отметки конца 2014 года.
Прибыль и рентабельность банковской системы в 2018 году существенно выросли. Доля убыточных банков снижается второй год подряд
На особенностях и рисках новой волны роста потребительского кредитования мы остановимся ниже, а пока несколько крупных мазков к портрету российской банковской системы образца 2018 года.
Несмотря на скромный рост активов, финансовый результат деятельности банковского сектора впечатляет: чистая доналоговая прибыль увеличилась в 1,7 раза, превысив 1,3 трлн рублей. Подросла и рентабельность капитала — до 13,7%.
В доходной части наиболее впечатляющий рост (на 17%) показали чистые комиссионные доходы. Чистые процентные доходы — от родовой деятельности банков как финансовых посредников, а не просто операторов платежей — выросли куда скромнее (на 7%). Выше среднего динамика комиссионных доходов у Почта-банка, Альфа-банка и Сбербанка.
Из чистого финансового результата системы чуть более триллиона рублей заработал один Сбербанк: крупнейший финансовый институт страны формирует менее трети национальных банковских активов, но при этом зарабатывает более половины прибыли прибыльных банков. Обнадеживает сокращение доли убыточных банков: по итогам прошлого года их осталось 100 (из 484 действующих, то есть 21%) против 140 (25%) в 2017 году.
Динамика отзывов лицензий снова пошла в гору. Если в 2017 году их лишились 52 банка, то в 2018-м — 58; впрочем, самыми громкими банкротствами за всю историю остается троица «павших» позапрошлого года, перешедшая под крыло ЦБ — «Открытие», Бинбанк (с 1 января 2019-го поглощен «Открытием») и Промсвязьбанк.
Розничный рублевый кредитный портфель к концу 2018 года вышел на докризисный уровень в реальном выражении
Топ-100 — это 134 банка
Традиционно мы составляем наш рейтинг, консолидируя дочерние банки с материнской структурой, в том числе санируемые. Нет никакого смысла рассматривать их как отдельные бизнес-единицы — внутригрупповое перераспределение активов, ресурсов и финансовых результатов стороннему наблюдателю малоинтересно, напротив, есть смысл оценивать структуру целиком. Критерий включения в группу — владение контрольным пакетом.
За год произошли существенные изменения в первом эшелоне банков. ВТБ пополнил свою группу четырьмя новыми членами. Компанию БМ-банку (ребрендированный остаток Банка Москвы) составили «Возрождение», Саровбизнесбанк и Запсибкомбанк. Банк ВТБ завершил также поглощение своего розничного «родственника» ВТБ24. Зато доля ВТБ в Почта-банке опустилась ниже 50%, и мы стали его рассматривать как самостоятельный.
Главный санатор банков Центробанк банк забрал «Траст», принадлежавший банку «ФК Открытие», непосредственно себе, а взамен отдал Бинбанк. Аналогично у Промсвязьбанка «отобран» АвтоВАЗбанк, а Фондсервисбанк от Новикомбанка перешел корпорации «Роскосмос». В нашем списке появились три самостоятельные организации.
Мы не стали включать небанковские кредитные организации во все таблицы, у них свой специфический бизнес, мало пересекающийся с банковским.
Кредитование населения в 2017-2018 гг. росло гораздо медленнее, чем на пике предыдущего кредитного бума 2011-2012 гг., но сейчас этот рост не поддержан увеличением доходов населения
Что представляет собой первая сотня
Ее активы составляют 98% активов всех банков. Десять госбанков концентрируют 64% суммарных активов, четыре санируемых — 7%, семь квазигосбанков («дочки» близких к государству людей и компаний, в основном под санкциями) —4%. Всего так или иначе под управлением государства находится 75% банковских активов. 51 частный госбанк с отечественным капиталом занимает 16% активов, из них мы оцениваем как рыночные (активы и обязательства не связаны с владельцами и банки работают на получение прибыли на своем балансе) лишь 20% (причем эта оценка скорее завышена, ведь и регулятор не всегда может их распознать), их активы — восемь процентов суммарных. 28 банков с иностранным капиталом (год назад их было 24) занимают семь процентов. В первой двадцатке всего пять частных банков с отечественным капиталом.
Банки продолжают уходить в онлайн. Приложения для десктопов и смартфонов, причем не только для граждан, но и для юрлиц, делают ненужными офисы, количество которых неуклонно сокращается. С середины 2013 года, когда развернулся тренд на расширение сети офлайн-продаж, количество офисов сократилось на 37%. Только за прошлый год число точек обслуживания сократилось на 3600, из них 900 пришлось на филиалы банков, лишившихся лицензий. Рекордсмен по закрытию офисов в 2018 году — группа «ФК Открытие» (за счет «дочки» Росгосстрахбанка, а также слияния с Бинбанком). Не в ногу с рынком шагают Совкомбанк (+26 отделений в прошлом году), «Восточный» (+24), Россельхозбанк (+24), Газпромбанк (+10). Правда, в масштабах сетей этих банков этот прирост малозаметен.
Бедные в зоне риска
Совокупный портфель розничных кредитов вырос в прошлом году на 2,7 трлн рублей. В сопоставимых ценах это лишь немногим меньше рекордных приростов 2012–2013 годов. Однако если рассматривать только сегмент ипотечных жилищных кредитов, то здесь 2018-й был рекордным: абсолютный прирост портфеля достиг 1,22 трлн рублей.
Абсолютный прирост ипотечного портфеля в сопоставимых ценах в 2018 г. достиг абсолютного максимума
Многие аналитики были встревожены ускорением роста необеспеченных потребительских кредитов: их суммарный портфель вырос на 23% против 11% в 2017 году. Казалось бы, темпы пока еще не очень страшные — примерно вдвое меньшие, чем на пике предыдущего бума (в 2011–2012 годах темпы роста портфеля превышали 50% в год), да вот незадача: сейчас этот рост не поддержан увеличением доходов населения. В результате отношение накопленного долга по всем кредитам физлицам к располагаемым доходам населения достигло в 2018 году исторического максимума (29,4%). Рекорд поставил и другой индикатор макроэкономической значимости долга — отношение потребительской задолженности к ВВП вышло на уровень 14,4%.
Помещение этих цифр в международный контекст вроде бы развеивает страхи. Отношение долга домохозяйств к ВВП в развитых странах превышает 70%, а в группе развивающихся стран составляет около 40%. Близкие к нынешним российским макроэкономические индикаторы закредитованности домохозяйств (отношение долга к ВВП и к располагаемым расходам) имеют только Индия, Мексика и Турция, большинство же стран с более или менее развитым финансовым сектором демонстрируют куда более весомые показатели потребительской задолженности.
Банки получают от граждан больше денег, чем отдают им
Основная причина нашего отставания в кредитовании домохозяйств — безусловно, все еще слабое (несмотря на нынешний бум) в сравнении с финансово зрелыми странами, проникновение ипотеки. Вот несколько характерных цифр: в структуре потребительской задолженности доля ипотечных кредитов, как правило, составляет от 67% (Япония) до 97% (Германия, Норвегия, Нидерланды). В России же сегодня на ипотеку приходится лишь 43% ссудной задолженности домохозяйств банкам.
Впрочем, одних макроэкономических сопоставлений категорически недостаточно, чтобы судить о том, насколько тяжело бремя потребительской задолженности для конкретных домохозяйств и насколько велики риски развития кризиса плохих долгов для конкретных банков.
Что касается кредиторов, то текущий средний уровень просроченных ссуд в розничном сегменте не слишком высок (4,9%) и интенсивно снижается, устремляясь к минимальным значениям двух предыдущих циклов потребительского кредитования, достигнутым соответственно в конце 2008-го и в конце 2012 годов (в обоих случаях — чуть менее четырех процентов). Правда, за периметром сегмента ипотеки, которая обслуживается почти идеально (просрочка по рублевым жилищным кредитам стабильно держится в диапазоне 0,5–1,5%), доля плохих долгов выше — средний уровень сейчас составляет около восьми процентов, но тренд тоже понижательный.
Отношение накопленного долга к располагаемым доходам населения достигло в 2018 г. исторического максимума
Специалисты возразят, что на стадиях быстрого роста портфеля формальные цифры доли просрочки малоинформативны — нужно анализировать динамику долей просрочки по поколениям ссуд, выданных в разное время в прошлом. Но эти данные, как отличные индикаторы качества управления рисками, банки держат в большом секрете. Так что об истинном размере накапливаемых кредиторами рисков доподлинно мы судить не можем. Отметим лишь, что ряд банков из топ-20 по розничному кредитованию уже сейчас имеют долю просрочки, превышающую средний по рынку уровень, — это «Открытие» (17,5%), Московский кредитный банк (12,5%), «Восточный» (13,7%) и Альфа-банк (8,8%).
Настроения банкиров и экспертов самые разнообразные. Ожидаемо преобладают алармисты, некоторые из которых, как предправления Кузнецкбизнесбанка Юрий Буланов, ждут нарастания кредитных рисков и новых проблем с погашением потребительских кредитов уже в 2019 году. Есть фаталисты, как совладелец и первый зампредправления Совкомбанка Сергей Хотимский: «Потребительское кредитование — циклический бизнес, и кризис в этом сегменте неизбежен». Хотимский ожидает продолжения активного роста всех сегментов рынка розничного кредитования как минимум до 1 октября 2019 года, когда ожидается новое регулирование ЦБ в части кредитов с повышенной нагрузкой на клиента и ипотечных ссуд с малым первоначальным взносом.
Макроэкономические размеры задолженности российских домохозяйств ничтожны в международном контексте
Но нашлись и оптимисты с крепкими нервами. «Уровень кредитного риска с середины 2017 года изменился незначительно. Мы не видим признаков надвигающегося кризиса», — считает Петр Карпов, начальник отдела развития кредитных карт и потребительских кредитов Райффайзенбанка.
«Отличие всплеска кредитной активности 2018 года от бума розничного кредитования 2011–2013 годов, во-первых, в том, что кредиты брались под более низкие ставки, что несколько снижает долговую нагрузку на заемщиков, а во-вторых, риск-подходы банков стали более взвешенными и кредитование заемщиков “с улицы” не имело широкого распространения, как пять-семь лет назад», — считает Екатерина Щурихина, ведущий аналитик по банковским рейтингам «Эксперт РА».
Благополучный тренд на снижение удельной просрочки розничных кредитов обусловлен быстрым ростом портфеля
Мы провели сегментацию банков по величине процентных ставок по потребительским кредитам. На основе имеющихся балансовых данных оценили фактический размер ставки. Получилось, что 72% потребкредитов имеют ставку ниже 18% годовых — это все госбанки, «дочки» нерезидентов, объем потребительской задолженности в этой группе вырос в 2018 году на 26%. 10% совокупного портфеля потребительских ссуд имеют ставку в диапазоне 18–22% (из крупных игроков в эту группу попали Росбанк и Совкомбанк), рост портфеля в этом сегменте составил 16%. Восемь процентов портфеля обслуживается по ставкам в диапазоне 23–26% (главный представитель — Почта-банк), рост портфеля — 43%. Два процента — ставка 27–30%, рост — 16% («Уралсиб», «Русский стандарт») и восемь процентов — ставка выше 30%, рост — 32%. В этом сегменте крайне дорогих кредитов работают Тинькофф-банк, банк «Восточный», Кредит Европа банк, банк ОТП. Высокая ставка по кредиту означает или упрощенный андеррайтинг, когда огрехи оценки покрываются ставкой, или агрессивный маркетинг — когда банк целенаправленно «обувает» приличных заемщиков. При наличии БКИ логично предположить второе, но тогда банк играет на ухудшение финансового состояния клиента.
Теперь что касается самочувствия заемщиков. Текущая долговая нагрузка, рассчитываемая Национальным бюро кредитных историй (НБКИ) по данным о фактически выданных кредитах, в целом для заемщиков в прошлом году несколько снизилась. Согласно данным, приведенным по нашему запросу директором по маркетингу НБКИ Алексеем Волковым, отношение среднемесячного платежа к доходу (всему, а не располагаемому, так называемый payment-to-income ratio, PTI) составило в 2018 году 23,55% против 24,67% годом ранее. Однако четко прослеживается бльшая нагрузка по обслуживанию долга у менее зажиточных домохозяйств. Если в группе заемщиков с доходами менее 14 тыс. рублей в месяц (на нее приходится около 10% заемщиков из выборки НБКИ) нагрузка по обслуживанию долга составляет 31,47% месячного дохода, то в самом богатом квартиле по доходам (свыше 40 тыс. рублей в месяц) коэффициент PTI в полтора раза ниже (19,4%).
«Мы видим сохраняющийся риск сокращения доходов заемщиков, особенно в домохозяйствах с низким доходом, — рассуждает Алексей Волков. — Для таких заемщиков концентрация задолженности сохраняется в коротких потребительских займах с относительно высокой ставкой. Как следствие, долговая нагрузка у них выше, чем в других сегментах заемщиков. Ухудшение экономики таких домохозяйств может привести к росту их дефолтности. Но в целом, повторюсь, ситуация остается достаточно стабильной».
«Уместнее было бы назвать нынешнюю ситуацию контролируемым бумом, — резюмирует Ирина Носова, замдиректора группы банковских рейтингов АКРА. — Регулятор активно следит за динамикой рынка потребкредитования и вводит повышенные коэффициенты риска, используемые при расчете нормативов достаточности капитала. Данный инструмент достаточно эффективен».
Рейтинг закредитованности населения
Аналитический центр «Эксперт» провел оригинальный расчет степени закредитованности населения России в региональном разрезе. Результаты анализа представлены на карте.
Субъекты федерации были разбиты на пять групп в зависимости от полученных баллов закредитованности своих жителей (минимум –5, максимум +5). Цифра в скобках означает количество регионов, попавших в соответствующую группу. Оценка осуществлялась на основе расчета следующих пяти частных показателей кредитной нагрузки.
1. Доля просроченной задолженности по потребительским кредитам.
2. Отношение задолженности по потребительским кредитам (на душу населения) к годовому денежному доходу.
3. Отношение потребительских кредитов и вкладов физических лиц.
4. Доля заемщиков с низким рейтингом (по данным Объединенного кредитного бюро).
5. Доля потребительских (неипотечных) кредитов в кредитах физлицам.
Затем ранговые значения по каждому показателю с использованием одинаковых весов сворачивались в один балл закредитованности.
Анализ показал, что наибольшую закредитованность демонстрируют жители наиболее бедных регионов страны (Карелия, Волгоград, Пермь, Курган, Северный Кавказ, Тыва, Алтай, Бурятия и Забайкалье) со значимыми исключениями в лице Якутии и особенно богатого юга Тюменской области.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl