Музыкальный класс
Филармоническое общество существует в Петербурге с 1802 года. История его — летопись русской и мировой концертной жизни. И многое в этой концертной жизни впервые произошло именно здесь.
Опера в тренде
Уровень концертов общества, которое, кстати, изначально было создано как благотворительная касса «в пользу музыкантских вдов и сирот», с самого начала был очень серьезен. К примеру, в особняке на Невском, 30 (теперь там находится Малый зал филармонии), состоялись мировые премьеры «Сотворения мира» Гайдна и «Торжественной мессы» Бетховена.
Большой зал расположен в бывшем здании Дворянского собрания, построенном в 1834–1839 годах по проекту Поля Жако, ученика Росси. Строгий классицизм тогда начал уступать пестрой эклектике, а концертная жизнь постепенно становилась модной за пределами аристократических гостиных и салонов. Русская музыка была на этапе становления; музыкальное просвещение только зарождалось.
Если посмотреть на картину музыкальной жизни того времени, то наибольший интерес у публики вызывала опера. Само начало русской музыки как феномена часто отсчитывают от «Жизни за царя» Глинки, поставленной в петербургском Большом театре в 1836 году и вызвавшей нешуточный ажиотаж. Симфонические произведения не только были менее популярны, но и доходили до аудитории в необычном для нас виде — о чем ниже.
Ференц Лист и два рояля
Само Дворянское собрание, орган самоуправления в царской России, с большей охотой устраивало у себя балы и маскарады, чем сдавало зал для проведения симфонических концертов. Впрочем, в Великий пост их количество возрастало: балы, театральные представления и прочие массовые развлечения запрещались как не способствующие духовному очищению. В это время на первый план выходила музыка — и часто именно тогда европейские и российские сверхзвезды давали в зале Дворянского собрания свои концерты.
Когда в 1842 году в Россию с гастролями впервые приехал венгерский пианист Ференц Лист, для его выступления соорудили помост прямо в центре зала, между царской ложей и мраморной статуей Екатерины II. Два рояля были поставлены на этот помост хвостами друг к другу. Лист играл на них по очереди, переходя от одного к другому, чтобы публика по обе стороны зала могла видеть его лицо и руки.
Среди пианистов-виртуозов середины XIX века можно назвать и Шопена, и Калькбреннера, и Тальберга, но именно Лист был концертным пианистом почти в современном смысле и к тому же соответствовал идеалу настоящего романтического героя: гром и молния, восторг поклонников, белые лайковые перчатки, брошенные под рояль...
Сама идея, что пианист весь вечер может играть один, без оркестра, без развлекающих публику певцов, была новой, хотя сейчас-то нам это кажется совершенно нормальным. Впрочем, и другие обычные практики того времени сегодня могут удивить.