Список желаний.

СНОБСтиль жизни

Список желаний

Аугментальная реальность

Текст: Аркадий Уткин, Линда Йонненберг

– Cупер, супер! Вот зараза…

Это была она, старуха Гозенпуд, апартмент 5F, склизкий советский камешек, застрявший в мочеточниках Бруклина лет тридцать назад. Ее дверь была всегда полуоткрыта – ей нравилось слушать, что происходит в коридоре, было в этом нечто хищническое, внушающее уважение.

Она редко звала меня, а мне нравилось у нее бывать: в ее присутствии обычно хилые мои приступы мизантропии достигали мощного катарсиса. А сам я чувствовал себя чем-то возвышенным и ярким.

Ее квартира, набитая доверху всякой всячиной, была вполне типичной для иммигрантов ее поколения. На стенах повсюду случайные «картины», подобранные в первые дни пребывания в Нью-Йорке на «гарбидже», чтоб красиво было. В гостиной – «роскошная полированная стенка», служившая тюрьмой для помутневшего хрусталя под охраной сторожевых башен в виде чайных сервизов. В спальне располагалось то, что в Бруклине называют «итальянской спальней», – витиеватые выпуклые панели из дешевого китайского пластика, прикрученные наскоро к когда-то розовому матрасу, в тон им – жопастые тумбочки. Ну и, конечно, телевизор – шкаф, стоящий прямо на полу: мощный, любимый, шершавый от пыли, несдвигаемый. Гозенпуд называла его «он три тыщи стоил». Последние дополнения к «дорогой обстановке» произошли лет пять назад, когда департамент социальных услуг стал доставлять Гозенпуд бесплатные голубенькие пеленки на случай недержания мочи. За это время пеленок накопилось великое множество. Они были везде: стояли в картонных ящиках по углам, лежали в виде ковриков в прихожей и кухне, красовались на столе – в виде скатерочек.

– Супер! Вот зараза! Супер, я же сказала – супер! – звала меня Гозенпуд в свое логово.

Супер – это я… Вернее, так называется моя должность, полное название superintendent, что можно перевести с английского как «надзиратель», но кто ж знает английский в Бруклине? Здесь я просто «супер», нечто среднее между домоуправом и дворником. В мои обязанности входит уборка мусора круглый год, уборка снега зимой, листьев – осенью, а также уборка во всем билдинге, мелкий ремонт и прочая хозяйственная белиберда, которая занимает у меня не больше пяти часов в день. Зарплата у меня маленькая, но мне полагается бесплатная квартира! Это и держит меня на этой работе, которую я считаю временной, хотя я «супер» уже почти восемь лет. Собственно, это моя первая работа в Нью-Йорке, если не считать унизительных мытарств первых недель в Америке, когда я собирал пустые бутылки на улице, мыл полы в магазинах за еду и ночлег в подсобках.

– Дак шо же это такое, а? Супер! – орала Гозенпуд из 5F.

«А» звучало особенно омерзительно, вздохнув, я вошел…

Май и июнь могут быть прохладными в Бруклине, то есть днем бывает тепло, даже жарко, но ночная прохлада снимает душные, потные нарывы – жить можно. Зато июль четкий, как рэп, долбит голову стоградусной, по Фаренгейту, кувалдой. Деваться от жары некуда, она залезает везде, липкая, тошная, кошмарная. Ночь, день, солнце, облака, дождь – все одно: жарища – труба.

Гозенпуд встретила меня в гостиной, она сидела на диване, намазанном толстеньким слоем голубых пеленочек. За то время, пока я ее не видел, она еще больше располнела, ее диабетические ноги стали еще чернее, еще фиолетовее, а густые нечесаные волосы проросли еще ниже, теперь уже почти над бровями.

– Супер, – повторила она снова и посмотрела на меня своими умными, неандертальскими глазами, – чиво не идешь, зову же…

– Тут я, – ответил я скромно. – Случилось что?

– Тут он, – съязвила Гозенпуд, – я вот семьдесят шесть лет прожила, и после войны, и в Харькове, и за мамой больной сколько лет ухаживала, и мужа похоронила, и ведь ни копеечки ни у кого не взяла, ни копеечки-и-и…

Она продолжала говорить громко, монотонно и злобно, но ее голос угасал в моем сознании, возможно, от того, что в квартире было нестерпимо жарко, просто невыносимо. Я смотрел на старуху, стараясь не фокусироваться, мои глаза стали косить сами собой, мой мизантропический приступ начался: God bless America, удивительная страна, какой только сброд не приходит к тебе, кто только не сосет из тебя, до крови прокусывая соски. А ты будто не замечаешь, улыбаешься, шутишь и даешь вдоволь всем или почти всем, кто только ни попросит. Вот она, Гозенпуд, тридцать с гаком лет в Америке, ничего не дала ей, возможно, ей и в голову не приходило, что можно как-то участвовать, что-то давать. Ей платят пособие, это восемьсот баксов, плюс талоны на питание – food stamps, это еще двести, плюс субсидия на квартиру – восьмая программа, которая превращает тысячедолларовый рент в сто восемьдесят долларов оплаты, плюс бесплатная медицина, бесплатный транспорт и еще куча всего бесплатного, качественного, халявного. Но ведь ей же мало, мало, ей нужно больше! Ей «полагается» сиделка – хоматтендент, двенадцать часов в день, платит Америка, чтобы Гозенпуд не страдала, чтобы у нее прибирались, готовили ей, развлекали разговорами. Но ни разу я этой сиделки не видел, значит, она с ней «делится», то бишь ползарплаты – сиделке, а пол – Гозенпуд, это еще по крайней мере тысяча налом, итого…

– Супер, супер! Ты хоть понял, что говорю?

Я очнулся от грез и теперь внезапно почувствовал резкий запах – что это? Все старческие квартиры пахнут, но тут что-то другое, незнакомое и резкое…

– Ну, конечно, понял!

– Я тыкаю, а он не работает, тыкаю, а он не работает!

– Что не работает?

– Что не работает, кондиционер не работает, вот что! – Гозенпуд не считала меня умным человеком и даже не разозлилась, просто продемонстрировала, как она тыкает в дистанционный пульт.

Я подошел к кондиционеру, это была относительно новая модель, несколько лет назад какой-то суд решил, что после крушения башен-близнецов пыль все еще вредит горожанам, и было принято решение раздать бесплатно кондиционеры всем «бедным людям». Я посмотрел вниз: на полу, между могутной спиной телевизора и стеной сплелся клубок давно погибших змей-проводов, утыканных там и сям дешевыми тройниками. Видимо, один из них отошел.

– У вас же прохладно, – решил пошутить я.

Гозенпуд шуток не понимала:

– Это да, окна открыты, я еще дверь приоткрываю, ну чтобы сквознячок, но починить все же надо, я тебе десять долларов дам… со следующей пенсии.

Между нами зависла неприличная пауза, чинить кондиционеры не входило в мои обязанности, цена тут договорная. За вкручивание лампочек под потолком я брал пять долларов, за кондиционер – десять? Маловато. У меня заверещал телефон, звонила Нита…

– Мне нужно взять этот звонок! – сказал я почти по-английски и выскочил за дверь. – Я к вам зайду минут через двадцать, договоримся.

Нита, странное производное от Анюты, работала в парикмахерской в двух блоках от меня, я пришел к ней стричься недели три назад, и мы познакомились. Она была изящной, чуть угловатой брюнеткой, лет на десять меня младше. Я сидел в кресле, а она стояла сзади, иногда касаясь своим плоским балетным животом моей спины. Чтобы развлечь меня, она болтала. Рассказывала, как любит литературу, русскую классику в частности, а я смотрел в зеркало перед собой, где кроме наших фигур и лиц и самого салона отражались мои отстриженные волосы, каким-то образом упавшие во впадинку между ее стиснутыми пушапом полушариями.

– Меня и в школе не особо любили – за то, что я книжки постоянно читала везде: под партой, на переменках, даже в туалете! Ты читаешь книги? Я до сих пор читаю, правда, книги тут дорогие, так я с компа! Представляешь, я тут на днях заскочила в этот русский книжный, который на углу…

– Может, сходим куда-нибудь вечером? – перебил я ее, ковбойски улыбнувшись в зеркало.

Нита отстранилась и покраснела, представляете – покраснела!

– У меня бойфренд есть…

– А сама-то ты кто, по жизни?

– Я филолог, – ответила Нита, совершенно смутившись, – только не работала почти по специальности…

На этом мы и расстались три недели назад, но Нитина грудь, бедра и плоский балетный живот зацепили меня.

Пока я бежал к Ните, я думал о Гозенпуд: и все-таки два штукаря дохода в месяц, на электричестве экономит, но ест, судя по весу, немало! Все равно трат – от силы долларов пятьсот кеша в месяц, не больше… Сколько же у нее под матрасом? Именно под матрасом, человек на пособии не имеет права держать в банке больше двух штук. По моим подсчетам, у Гозенпуд скопилось тысяч тридцать, а то и больше. Ни фига ж себе…

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Интеллект приходит во время еды Интеллект приходит во время еды

Иван Глушков рассуждает о роли искусственного интеллекта в ресторанном бизнесе

СНОБ
В такси на Дубровку В такси на Дубровку

Ищешь живописное место для фотосессии? Советские фильмы знают ответ!

Лиза
Вселенская большая любовь Вселенская большая любовь

За что люди любят разные знаки зодиака?

VOICE
Александр Лабас: не авангардист, не соцреалист Александр Лабас: не авангардист, не соцреалист

Голос А. Лабаса — сложный, полифоничный, подчас ускользающий от прямых смыслов

Монокль
Перед церемонией Перед церемонией

Фотография, за которую Барбара Кинни удостоилась премии World Press Photo

Дилетант
Банановые перспективы российских субтропиков Банановые перспективы российских субтропиков

Инвесторы хотят импортозаместить экзотические фрукты

Агроинвестор
Кнут Гамсун Кнут Гамсун

Кнут Гамсун говорил от имени нации и тем сильно её скомпрометировал

Дилетант
Буль-буль Буль-буль

Фантастический рассказ Владислава Кулигина «Буль-буль»

Знание – сила
Дача под боком Дача под боком

Идеи оформления балкона, которые перенесут тебя за город

Лиза
Кто открыл лазейки в вузы Кто открыл лазейки в вузы

Школьные олимпиады становятся местом отработки способов незаконного поступления

Монокль
Партнер по религиозным соображениям Партнер по религиозным соображениям

Как Россия создает базу для привлечения исламского капитала

Эксперт
Алексей Сазанов: Ожидания от налоговых новаций в целом оправдались Алексей Сазанов: Ожидания от налоговых новаций в целом оправдались

Замминистра финансов Алексей Сазанов — о налоговых реформах и их результатах

Ведомости
Вековые традиции Вековые традиции

Не получается нарисовать стрелки, а тени сразу скатываются?

Лиза
Стимулы вместо принуждения Стимулы вместо принуждения

Чем биржевая торговля сельхозпродукцией может быть интересна бизнесу

Агроинвестор
15 уроков периода высоких ставок глазами банкира 15 уроков периода высоких ставок глазами банкира

Что мы поняли за годы высоких ставок?

Ведомости
Соло-мама Соло-мама

Каких ошибок стоит избегать женщинам, которые растят детей в одиночку

Лиза
Золотой век английской карикатуры Золотой век английской карикатуры

«Отечество карикатуры и пародии» — об Англии Георгианской эпохи

Дилетант
ФГИС вам в помощь ФГИС вам в помощь

Как работают внедренные в агроотрасль информсистемы

Агроинвестор
Сеньоры на потоке Сеньоры на потоке

Зачем Минцифры запускает новые программы подготовки IT-кадров

Ведомости
Откуда что пошло на флоте Откуда что пошло на флоте

Повседневная жизнь на парусном военном корабле XVIII века

Наука и техника
Передвижники и императорская власть Передвижники и императорская власть

Как передвижники получили признание императора Александра III

Знание – сила
Чистая правда Чистая правда

Хорошо умываться – значит, до «скрипа» кожи? Все с точностью до наоборот

Лиза
Архив богини Фауны Архив богини Фауны

Зоологический музей Московского университета – «отражение самой природы»

Знание – сила
Сделать посетителя немного исследователем Сделать посетителя немного исследователем

Что отличает современные музеи? Открытость и исследовательский подход

Знание – сила
Страховка с биткойном Страховка с биткойном

Как работают инвестиционные полисы с привязкой к биткойну

Ведомости
Кадровый агропотенциал Кадровый агропотенциал

Роль государства и бизнеса в решении проблемы дефицита персонала

Агроинвестор
Мир экзопланет: самые странные экзопланеты Мир экзопланет: самые странные экзопланеты

Как появляются пульсарные планеты, планеты-зомби и бланеты

Наука и техника
«Пишите… А. Куприн» «Пишите… А. Куприн»

Эмиграция сложилась для Куприна не просто трудно, а скорее — трагически

Дилетант
Быстрый платеж Быстрый платеж

Оплата покупок по QR-коду: в чем выгода и в чем подвох

Лиза
Карманные мозги, что управляют всем: микроконтроллеры от первых 4-бит до IoT-революции Карманные мозги, что управляют всем: микроконтроллеры от первых 4-бит до IoT-революции

История микроконтроллеров от их зарождения до современных тенденций

Наука и техника
Открыть в приложении