Огонёк

Россия и мир | История

«После октября 1917-го насилие стало главным инструментом»

Ректор МГИМО МИД, академик РАН Анатолий Торкунов взял на себя тяжелую ношу сопредседателя оргкомитета по проведению мероприятий в связи со 100-летием революционных событий в России. Тяжелую, потому что общий на всю страну взгляд на эти события невозможен. Своими размышлениями о дате Анатолий Торкунов поделился с Виктором Лошаком

— Анатолий Васильевич, вы были коммунистом?

— Был. Как и многие люди моего поколения, особенно связанные с государственными структурами, с Министерством иностранных дел.

— Быть дипломатом и не быть коммунистом было нельзя?

— Нельзя. Молодые приходили в МИД комсомольцами и уже в МИДе вступали в партию.

— Можно ли представить, как 100-летие октябрьских событий праздновалось бы, продолжайся сегодня советская власть?

— По шаблону. Парад, демонстрация, красные знамена, дежурства в парткомах… Меня всегда это дежурство, откровенно говоря, смешило, потому что вроде уже троцкистской оппозиции нет, ожидать каких-то контрреволюционных выступлений не приходилось, но тем не менее на все большие праздники, особенно на ноябрьские, устанавливалось круглосуточное дежурство в парткоме. Я помню, что молодым коммунистом (я был еще к тому же комсомольским секретарем МГИМО), я всегда стоял в графике дежурств. Правда, должен сказать, была в этом и известная польза. Иногда на дежурства выходил вместе с интересными, просто замечательными людьми. Вот так я, например, сдружился с профессором Кабатовым, блестящим знатоком римского права и вообще фантастическим человеком. Он до войны учился в Гнесинке, на фронте потерял обе руки, но, вернувшись, поступил на юридический факультет МГУ, окончил его, а позже стал одним из самых любимых профессоров МГИМО… Прекрасно помню эту ночь дежурства, когда он мне рассказывал о послевоенном студенчестве.

— Почему вы говорите о троцкистах? Как с ними могло быть связано дежурство в парткоме уже в ваши студенческие годы?

— Нет, дежурство было установлено в далекие годы, когда еще существовала оппозиция. Зачем это нужно было в 1960– 1970-е, я совершенно себе не представляю. Бессмысленное сидение, ожидание звонков… Еще и из райкома проверяли, на месте люди или куда-то чай ушли пить…

— Вернемся к 100-летию. Сегодня это праздник? И вообще, есть ли силы, которым этот юбилей нужен?

— У любого праздника есть свои сторонники. Даже у дня святого Патрика или святого Валентина. Конечно, у октябрьских событий много трактовок. Есть те, кто считает их поворотным моментом в истории не только России, но и всего человечества. Наверное, правильнее признать, что великая российская революция прошла через целый ряд этапов: через февральские события, отречение императора, двоевластие, собственно октябрьские события и, конечно, Гражданскую войну. Это все с 1917 по 1921 год. Октябрьские события огромнейшую роль сыграли, поскольку они коренным образом изменили вектор российской революции. В результате пришли к совершенно иной структуре власти, и, что самое главное, по существу Октябрьская революция и последовавшая за ней Гражданская война главным инструментом власти сделали насилие, привели к тому, что в стране была ликвидирована полностью частная собственность. В этом смысле, конечно, октябрьская часть революции и последующие события очень серьезно отличались от того, что происходило в других странах. Как известно, большевики очень часто ссылались на французскую революцию.

— Которая тоже прошла через несколько этапов: конституционную монархию, затем жирондистов, якобинцев…

— Но не отменила частную собственность. Другое дело, что, конечно, перераспределение собственности происходило очень серьезное, особенно той собственности, которая принадлежала дворянству. Но надо сказать, что в рамках их революции удались попытки найти баланс даже с точки зрения собственности. Для нас важно, что проблема эта стояла совершенно иначе, чем в России.

— Почему вы все равно называете эту революцию великой?

— Я не даю нравственную оценку этим словам. Бывает ведь и великий голод, и великий потоп… Великая революция в том смысле, что действительно оказала огромное воздействие на судьбу страны. Перевернула ее. Но во многих странах революция в России напугала власть, дала толчок социальным изменениям. Стремясь избежать революционного взрыва, некоторые правительства ввели восьмичасовой рабочий день, всякого рода социальные гарантии, и вообще появились элементы того, что сегодня мы называем социально ориентированным государством. Нельзя же не сказать о том, что революция с ее лозунгами национального освобождения, самоопределения сыграла огромную роль в развитии национально-освободительного движения прежде всего в азиатских странах.

— В связи с юбилеем все, и вы в том числе, говорите о примирении, о белых и красных. Прошло много поколений, и я, например, не понимаю, что сейчас имеется в виду? Примирение как в постфранкистской Испании?

— Возможно, это больше разговор о старших поколениях. В Испании, к примеру, по-прежнему есть люди, которые защищают честь Франко и позитивно к нему относятся, и есть другие, кто франкистский режим на дух не переносят и считают его черной страницей испанской истории.

— Но для нас, какой опыт применим? Вообще, существует раскол по линии отношения к революции или его нет?

— Раскол, конечно, есть, просто он уже сегодня не так очевиден, как мне кажется. Но, во-первых, очень важно признать, что самое страшное случившееся после революции,— это насилие, которое стало обыденностью. Понятно, что в такое состояние страна вступила в том числе и в результате Первой мировой войны, на которой погибли 3,5 млн человек!