Год в Новосибирске
В числе жертв необоснованных репрессий в 40—50-х годах оказался и один из наиболее выдающихся хирургов XX века Сергей Сергеевич Юдин — академик АМН СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий СССР, почётный член Хирургического общества им. Н. И. Пирогова, Королевского общества хирургов Великобритании, Американского общества хирургов, общества хирургов Каталонии, почётный доктор Сорбонны и Парижской академии. Он внёс огромный вклад в разработку хирургических методов лечения язвенной болезни и непроходимости пищевода, впервые в истории хирургии осуществил переливание трупной крови человеку, вошедшее затем в медицинскую практику. С. С. Юдин был Главным хирургом Института им. Н. В. Склифосовского, много оперировал, читал лекции слушателям Института усовершенствования врачей, в годы Великой Отечественной войны оказал огромное влияние на развитие военно-полевой хирургии. В ночь на 22 декабря 1948 года он по кощунственному обвинению был арестован и пробыл в заключении более 3-х лет. В марте 1952 года С. С. Юдин был выслан в город Бердск, что неподалёку от нынешнего Академгородка под Новосибирском. Вместе с ним выехала из Москвы его жена Наталья Владимировна.
О жизни С. С. Юдина в Сибири известно немного. Но среди тех, с кем он общался в тот период, оказался и автор предлагаемых заметок Юрий Викторович Наточин, ныне — заведующий лабораторией Института эволюционной физиологии и биохимии имени И. М. Сеченова, а тогда — студент Новосибирского медицинского института. Встречи, совместная работа, а позже переписка с необыкновенно одарённой личностью произвели на молодого человека неизгладимое впечатление, которым он и делится с читателями.
В Бердске Сергей Сергеевич, истосковавшись по работе, сразу же обратился к хирургу местной больницы Г. П. Бадьину за разрешением консультировать больных, а если можно, то и оперировать их. Через несколько недель в Новосибирске заболела жена секретаря обкома партии Ивана Петровича Тура, человека глубоко порядочного, много сделавшего для развития Сибири. Ей понадобилась хирургическая помощь, и когда решили было отправить её в Москву, то специалисты Кремлёвской больницы посоветовали делать операцию на месте, вызвав для этого из Бердска С. С. Юдина. Было получено разрешение, Сергей Сергеевич успешно прооперировал больную и по своему обыкновению внимательно наблюдал за её выздоровлением. Этот случай сыграл свою роль, и вскоре Юдин переехал в Новосибирск.
Получив возможность стоять у операционного стола, С. С. Юдин стал делать по 4—6 полостных операций в день. Он работал в онкологическом отделении, оперировал в основном опухоли различных отделов желудочно-кишечного тракта, и посмотреть на эти операции собирались множество врачей и, конечно, мы, студенты. Специалисты в один голос восхищались высочайшей техникой и артистизмом Юдина, ну, а нас, ещё не всегда понимавших огромную сложность многих из этих операций, поражала лёгкость, с которой оперировал Сергей Сергеевич.
Удивляла сила духа учёного. Будучи несправедливо обвинён, оторван от работы, друзей, изолирован от общества, С. С. Юдин вовсе не озлобился, что частенько случалось с людьми в подобных обстоятельствах. Попав в Новосибирск, он стремился к полноценной жизни, к труду, был удивительно доброжелателен, энергичен, хотя сам он зачастую наталкивался на глухую стену неприятия. Так, он задумал в этих трудных условиях осуществить широкую программу научных работ. Но, будучи рядовым врачом онкологического отделения, он не имел никаких штатных помощников. Сергей Сергеевич хотел привлечь к делу студентов-медиков, но руководители нашего института, несмотря на неоднократные просьбы, уклонялись от встречи с С. С. Юдиным. Помочь ему старались лишь заведующий кафедрой нормальной анатомии профессор К. В. Ромодановский и некоторые другие преподаватели института.
Летом, во время каникул, Юдин всё-таки спросил у дочери секретаря обкома Лены Тур, которая училась на нашем курсе, не согласились бы студенты помогать ему в экспериментальной работе? Несколько человек с радостью откликнулись, среди них были В. Н. Понурова, 3. Г. Андросова, Ю. М. Левин и другие. Мы трудились вместе с Сергеем Сергеевичем с раннего утра до позднего вечера. Однако осенью, когда возобновились занятия в институте, нам запретили работать с ним, а меня даже освободили от обязанностей секретаря комсомольской организации курса. Число участников работы уменьшилось, тем не менее мы продолжали помогать Сергею Сергеевичу обрабатывать полученные результаты, рисовать графики и т. п. Позднее руководство института запретило студентам присутствовать и на хирургических операциях С. С. Юдина.
Несколько слов следует сказать о тех научных проблемах, которые занимали Сергея Сергеевича в Новосибирске. Они были посвящены физиологии пищеварения, — точнее изучению нейрогуморальной регуляции желудочной и кишечной секреции у человека, роли нервов в регуляции деятельности пищеварительных желёз. Листая сохранившиеся у меня записи С. С. Юдина, можно точно воспроизвести сформулированные им задачи намечаемого исследования: «Целью проводимой работы является изучение желудочной секреции у людей, используя для этого больных с желудочными свищами на разных этапах операций искусственного пищевода».
По сути дела, он продолжал работы великого И. П. Павлова, который за эти исследования был удостоен в 1904 году Нобелевской премии. Но в отличие от физиолога Павлова хирург Юдин шёл более трудным путём: он не экспериментировал на собаках, где можно ставить любые опыты, а лишь наблюдал за своими пациентами, используя те ограниченные возможности, которые открывала необходимость хирургического лечения. Так, у некоторых больных проходимость пищевода была нарушена опухолью и требовалось создание нового пищевода. На разных этапах этих операций создавались уникальные возможности не только для обследования этих больных, но и выяснения особенностей отделения соков (секретов) в желудке и тонком кишечнике. Так как в ходе операций в ряде случаев возникала необходимость в перерезке нервов, подходящих к желудку, то можно было выяснить их значение в регуляции секреторных процессов. И так далее.