Обыкновенное чудо: спорт как панацея
В 2014 году Наталья Белоголовцева узнала, что существуют программы реабилитации больных детей с помощью горных лыж. Спустя восемь лет она возглавляет крупнейший в мире проект терапевтического спорта "Лига мечты” и уверена: спорт может делать людей с особенностями быстрее, выше, сильнее, а главное, адаптировать их к нормальной жизни.
Эта хорошая история началась с плохого: с того, что в семье Сергея и Натальи Белоголовцевых родился очень больной малыш. Врачи были уверены, что ему не выжить, но оказалось, мальчику суждено дать жизнь одному из самых масштабных инклюзивных проектов на Земле. О том, как развивались события, рассказывает сама Наталья.
“Женя Белоголовцев — один из трех наших сыновей — родился с четырьмя пороками сердца и чудом дожил до девяти месяцев, когда можно было сделать операцию. Потом случилась клиническая смерть и мозговая кома.
Мозг ребенка пострадал настолько, что даже не контролировал дыхательную функцию, и он два месяца провел в коме на ИВЛ. Мне говорили: даже если случится чудо и Женя выживет, он будет, что называется, овощем, но, когда ему исполнился год, он задышал самостоятельно и с тех пор 33 года с нашей помощью постепенно обретает и другие умения здорового человека. Как однажды написал в Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) мой сын Никита: “Такой ожесточенной войны, какую вела моя мама за жизнь Жени, я больше никогда не видел”.
У меня сложные отношения с нашей медициной, потому что она, с одной стороны, мне очень помогла — тот же хирург в Институте Бакулева, который оперировал и спас Женю, или кардиологи, которые его выходили, сделали чудеса.
Но, с другой стороны, потом самые разные врачи на протяжении трех месяцев не могли поставить ребенку диагноз “отит”, когда у него постоянно держалась температура до 39 °C, или их не оказалось на месте, когда у Жени ночью случился эпиприпадок с остановками дыхания, ия 40 минут бегала по больнице в поисках хоть кого-нибудь.
После этого мы больше в больницы не ложились. Лечились дома, а я подписывала бесконечные отказы от госпитализации, хотя нам было очень тяжело.
Вообще, наша семейная жизнь началась с того, что Сережа уехал по распределению на Дальний Восток работать горным мастером и я перебралась к нему. Мы жили в Поселке Солнечный под Комсомольском-на-Амуре, который состоял из трех блочных зданий с портретами Ленина, Маркса и Энгельса. Так как в СССР не было не только секса, но и сексуального воспитания, свою вторую беременность я обнаружила лишь на пятом месяце, когда Сережа нащупал у меня в животе что-то твердое. На дворе 1987 год, вокруг холод и голод, а в нашей крошечной комнате в общежитии в изобилии разве что тараканы, от которых пол ночью становился черным.
И вот на фоне всей этой красоты я в 23 года оказываюсь беременной и с грудным ребенком на руках. В комнате вторую детскую кровать ставить негде, Сережа в 5 утра уходит на работу на рудник, на улицах очереди за водкой. Жить и рожать там было нельзя, и мы решили вернуться в Москву, чем спасли Женьку, а может быть, и обоих мальчиков (у меня оказалась двойня) — там, в деревенской больнице, их бы не выходили.
Моя память стерла многие воспоминания из их детства, потому что это был ад. 12 человек в одной квартире, нищета и больной ребенок, который только в три года научился садиться и которому вскоре поставили диагноз “детский церебральный паралич”, причем в тяжелой форме. До шести лет он не мог сделать ни шага, а начал ходить лишь в десять.