Глава «Либо/Либо» Лика Кремер о том, почему подкасты нужны даже в очень сложное время
Студии подкастов «Либо/Либо» в этом году исполнилось четыре года. Она появилась, когда этот рынок активно развивался, но в начале 2022 года столкнулась с необходимостью перестраивать работу. Соосновательница студии Лика Кремер рассказала главному редактору Forbes Woman Юле Варшавской о международных проектах, о монетизации в условиях кризиса и о том, почему подкасты оказались так востребованы в тот момент, когда кажется, что весь мир рушится.
Студию подкастов «Либо/Либо» в 2019 году основали журналистки Лика Кремер и Екатерина Кронгауз — и сразу выпустили подкаст о собственном бизнесе «Либо выйдет, либо нет». Другие известные проекты студии — «Одно расстройство» о ментальном здоровье, «Деньги пришли» о личных финансах, «Почему мы еще живы» о важных медицинских открытиях, «Так вышло» о сложных этических вопросах. В 2022 году студия выпустила подкаст-расследование журналистки Насти Красильниковой «Ученицы» о домогательствах в отношении подростков в Летней экологической школе. В 2023-м — «Зависимость» о том, как зависимость меняет жизнь человека и людей вокруг. Главный редактор Forbes Woman Юля Варшавская поговорила с Ликой Кремер о том, как производятся и сколько стоят подкасты, можно ли на заработать на расследованиях и сложно ли русскоязычной студии создавать международные проекты.
— В этом году «Либо/Либо» исполнилось четыре года, из которых большую часть времени в России и мире происходили катастрофа за катастрофой. Как изменилась ваша работа за последнее время?
— Мы как-то сплотились. У нас и раньше была хорошая атмосфера в команде, но сейчас кажется, что мы еще больше этим дорожим. Это большое счастье в такое время иметь возможность продолжать работать, делать что-то осмысленное, нужное — то, во что веришь. И делать это вместе с теми, кто думает так же, как и ты. Многие разъехались по разным городам и странам, мы стали «разбросаннее». Некоторые потеряли возможность «говорить».
— В смысле, им стало сложно говорить о каких-то вещах с моральной точки зрения?
— Кто-то замолчал, потому что опасно. Кто-то — потому что не может найти слов. Для меня это зияющая рана, которая не заживает: весной 2022 года мы были вынуждены закрыть очень важный для меня лично этический подкаст «Так вышло». Его вели Катя Кронгауз и Андрей Бабицкий. С одной стороны, такое решение было принято как раз из-за этой «немоты». Непонятно, как сегодня можно продолжать обсуждать этические кейсы. С другой, мы не могли не думать о безопасности команды этого проекта. Сначала мы думали отложить, подождать, найти какой-то другой способ говорить об этике в новых обстоятельствах. Но Андрей Бабицкий не был готов ждать. Он ощущал необходимость говорить прямо сейчас, ему было совершенно невыносимо молчать. И он запустил собственный независимый проект — «Снова никогда», а «Так вышло» закончился.
— Когда мы записывали наш подкаст «Тандемократия», вы давали интервью вдвоем с соосновательницей студии Катей Кронгауз. Насколько я понимаю, Катя больше не является сотрудником «Либо/Либо»? Какой у нее сейчас статус?
— Катя остается соосновательницей. Но больше не работает в студии в ежедневном режиме. И как раз одна из причин, по которой мы не могли продолжать делать «Так вышло», — Катя не понимала, о чем и как дальше говорить, просто не находила слов. Между нами не было никакого напряжения: мы все обсудили, подумали и вместе приняли решение. Мы с Катей по-прежнему (и даже, наверное, больше, чем раньше) дружим и регулярно разговариваем — мало о работе, много обо всем остальном. На четырехлетии «Либо/Либо» мы собрались всей командой вместе — и Катя тоже была.
— Как изменился рабочий процесс после ее ухода? Насколько я понимаю, вы делили сферы ответственности.
— Мы довольно сильно перестроили структуру, но у нас по-прежнему «менеджмент на троих». Андрей Борзенко остался главным редактором, а большую ответственность и значительную часть операционных задач в последние полтора года взяла на себя Ксения Красильникова, которая и раньше работала в студии, но отвечала только за партнерства и рекламу.
Первые два года у нас был типичный этап налаживания стартап-хауса, мы по этому поводу много шутили. А с появлением Ксении и еще нескольких новых людей нам удалось навести куда больше порядка. В этом смысле мы перешли на другую стадию, и это была часть нашей реакции на происходящее. Когда вокруг ад и хаос, мы вынуждены и обязаны прибраться у себя дома. Я имею в виду, в компании. Например, к нам пришла прекрасная продюсерка Настя Медведева, которая расчертила и наладила всю нашу работу, все процессы. Теперь у нас есть инструкции по поводу каждого пункта. При этом вместе с порядком само устройство стало гораздо горизонтальнее, многие вопросы решаются благодаря идеям и инициативе самих коллег.
— К концу 2021-го — началу 2022 года, как мне кажется, в России случился бум на рынке подкастов. Вокруг них начал формироваться рекламный рынок. Насколько с этой точки зрения на вас повлияли последние события? Как изменился ваш подход к рекламодателям и бизнес-модели?
— Мы стараемся дифференцировать свои доходы — и, кажется, вполне успешно. Конечно, это связано в том числе с тем, что стало непонятно, насколько мы можем рассчитывать на рекламу. Рынок упал, потом вроде встал и пошел. Но мы не со всеми готовы сотрудничать. Мы стали делать меньше подкастов на заказ как бренд-медиа, Branded Content. Зато стали больше заниматься собственными проектами, у которых уже есть аудитория и реклама.
Когда я говорю про дифференциацию, я имею в виду прежде всего то, что мы запустили подписку. Раньше я с подозрением относилась к подписной модели. Мне казалось, что много на этом не заработаешь. Растить аудиторию и зарабатывать на рекламе куда интереснее. Но теперь стало понятно, какая это огромная поддержка, когда слушатели готовы взаимодействовать с тобой именно таким образом. Мало у каких стриминговых платформ есть комментарии, Apple Podcasts стали менее популярными в России, чем раньше, Spotify вообще ушел, а, например, в «Яндекс.Музыке» их совсем нет. Поэтому подкасты ты выпускаешь в каком-то смысле «в молоко». Понятно, что у некоторых проектов есть Telegram-каналы — и там мы получаем какую-то обратную связь. Но это не те взаимоотношения с аудиторией, которые есть на YouTube, например. И получается, что сейчас лучший «комментарий» — это люди, которые готовы платить нам деньги для того, чтобы мы продолжали свою работу.
При этом я не верю в то, что мы сможем закрыть все свои подкасты под пейволл и выжить. Этого никогда не случится, поэтому мы находим разные способы зарабатывать. Мы выпускаем подкасты для брендов, по-прежнему продаем рекламу и еще теперь создаем партнерские проекты с разными медиа.
— Насколько у вас получается развивать международные проекты и выходить на иностранный рынок?
— Наша профессия напрямую связана с языком. Мы рассказываем истории прежде всего на русском языке. Часть наших подкастов разговорные — то есть вообще труднопереводимые. Как конвертировать то, что мы делаем, и начать зарабатывать на новом рынке — непонятно. Такие амбиции у нас были с самого основания, мы про это много говорили. Но есть мечта, а есть текучка — и разрыв между ними, который замедляет путь к мечте.
И вот год назад мы запустили свой первый подкаст на английском языке — Control Shift в партнерстве с прекрасной компанией Humbleteam, спасибо им. Среди их основателей есть русскоязычные люди, которые слушают наши подкасты и считают нашу компанию классной. И очевидно, что сотрудничать с нами гораздо дешевле, чем с европейской или американской студией.
Сначала работа была устроена так: мы писали сценарии на русском, потом переводили на английский и записывали. Это было долго и мучительно, по сути, двойная работа. Мы сделали выводы из этой ошибки и стали искать англоязычных авторов. И тут потребовалось гораздо более строгое отношение к дедлайнам и порядку. Я уже говорила, что в последнее время процедур у нас стало больше. Мы зафиксировали правила работы над сценариями, порядок создания эпизодов. И в работе на новых рынках нам это очень помогло.