Брандмайор из «Колокола»
30 апреля наша страна отмечает День пожарной охраны. Установлен он в 1999 году указом президента Российской Федерации по дате «Наказа о градском благочинии» 1649 года, которым царь Алексей Михайлович учредил в Москве правила пожарной безопасности и надзора. Поздравляя наших огнеборцев с их профессиональным праздником, мы имеем возможность показать самый ранний известный портрет московского брандмайора.
В Государственном историческом музее хранится акварельный портрет военного с пышными рыжими усами. Судя по эполетам с бахромой, перед нами штаб-офицер — майор, подполковник или полковник. Золотая портупея по поясу для сабли указывает, что офицер числится в кавалерии. На его шее изображён орден Святой Анны 2-й степени («Анна на шее»). На груди серебряная медаль за взятие приступом Варшавы 25 и 26 августа 1831 года, бронзовая дворянская медаль в память Отечественной войны 1812 года и серебряный польский крест Virtuti militari 5-й степени.
Такие серебряные кресты Николай I велел выдать всем солдатам — участникам «военных действий противу польских мятежников». То есть во время Польской войны 1831 года офицер ещё был нижним чином. Кроме того, ясно, что службу он начинал прямо в боевой части, а не в кадетском корпусе, откуда юношей выпускали сразу прапорщиками или корнетами. Под медалями виден прямоугольный знак за беспорочную выслугу в офицерских чинах. Поскольку первый такой знак вручали за 15 лет, а наш офицер ещё не имел в 1831 году эполет, то, следовательно, акварель выполнена не ранее 1846 года. В то же время фасон вицмундира времён Николая I ограничивает позднюю датировку 1855 годом.
Самым примечательным элементом на портрете, конечно, является пожарная каска возле правой руки. Она указывает, что офицер исполняет должность брандмайора. Причём вместо герба губернии на каске помещён знак для военных, числящихся по армии. То есть перед нами не гвардеец.
В середине XIX века пожарная охрана находилась в ведении полиции. Военные назначались руководить ей только в Петербурге, Москве и изредка в самых крупных городах. Проверка списков штаб-офицеров с 1846 по 1855 год позволила установить, что на акварели изображён подполковник Воробьёв, всё это время служивший московским брандмайором. За свою жизнь он успел побывать и военным, и лесничим, и пожарным, и смотрителем богадельни, и даже попасть в статью Александра Герцена в революционной газете «Колокол».
Александр Иванович Воробьёв родился в 1799 году и происходил из обер-офицерских детей Петербургской губернии. 26 января 1815 года он поступил писарем в Комиссариатский департамент Военного министерства, где прослужил шесть лет. Затем с 1821 по 1824 год Воробьёв работал в канцелярии обер-форштмейстера, надзиравшего за лесами Вятской губернии, после чего перешёл в Вятское губернское правление. Но за все 10 лет службы он получил лишь самый низкий чин коллежского регистратора, который в народе презрительно называли «елистратишка». Формально вплоть до 1845 года этот чин давал права личного дворянства и, само собой, предполагал неприкосновенность. Однако на практике с коллежскими регистраторами не церемонились. В повести Лескова «Смех и горе» грозный сенатор насмешливо называет этот чин «не бей меня в рыло» и тут же при всех грубо избивает станционного смотрителя — «каналью четырнадцатого класса».