12 фильмов Beat Film Festival
Выбор Ксении Рождественской и Константина Шавловского
3 июня в Москве стартует Beat Film Festival, международный кинофестиваль документального кино о новой культуре. В шести кураторских программах представлен самый широкий спектр современной документалистики, а в национальном конкурсе — российские премьеры. Как и в прошлом году, большая часть фильмов будет доступна на платформе «Кинопоиск HD». Weekend рассказывает о самых интересных премьерах фестиваля.
Майкл и его «джорданы»
Йеми Бамиро
Программа «Больше всех надо»
История не столько «джорданов» — кроссовок Nike и баскетболиста Майкла Джордана,— сколько кампании по их продвижению, исследование их влияния на поп-культуру и общество потребления. Один из самых успешных в истории бизнес-кейсов впадает то в абсурд (NBA боролась с расцветкой «джорданов», требуя, чтобы спортсмены играли лишь в белой обуви), то в уголовщину (Nike контролировала поставки кроссовок, поэтому довольно быстро за «джорданы» начали убивать). Британский телережиссер Йеми Бамиро, снявший доксериал «Возненавидь ближнего своего» о стендап-комике, «группах ненависти» и расизме, в «Джорданах», своем полнометражном дебюте, пытается не только рассказать о красивом спортсмене, гениальной рекламе (рекламные ролики Спайка Ли до сих пор выглядят свежо и весело) и о том, как афроамериканская культура 1980–1990-х повлияла на всю Америку, но и выйти на уровень социокультурных обобщений и обвинений.
«Каро 11 Октябрь», 5 июня, 18.30; 9 июня, 20.00; 12 июня 17.00, 17.20
«Каро Музей Москвы», 15 июня, 21.30
«Кинопоиск HD», 2–20 июня
Американская утопия
Спайк Ли
Программа «Гала-премьеры»
Киноверсия бродвейского мюзикла по песням Дэвида Бирна, снятая Спайком Ли,— идеальный, по общему мнению критиков, мюзикл сегодняшнего дня. Мюзикл, очищенный от всего, кроме музыки, смысла и драйва. «Что если мы уберем со сцены все, кроме того, что по-настоящему важно?» — спрашивает Бирн у зрителей. Остаются одинаково одетые музыканты на пустой сцене, босиком, без декораций. Остаются политическая повестка, экскурсия по старым альбомам Talking Heads, лекции о лучшем будущем, призывы к переменам, изобретательная хореография. И надежда. И эйфория. Предыдущий киноопыт Дэвида Бирна, точнее группы Talking Heads,— «Stop Making Sense», фильм Джонатана Демми, снятый в 1984 году, не зря считается одним из величайших музыкальных фильмов всех времен. Фильм Спайка Ли, пожалуй, еще круче.
«Художественный», 3 июня, 19.00
«Каро 11 Октябрь», 6 июня, 19.30
Летний кинотеатр Garage Screen, 10 июня, 21.30
Вендерс
Эрик Фридлер, Кампино
Программа «Гала-премьеры»
Роуд-муви по пустыне и фильмам большого режиссера Вима Вендерса, ностальгический поход самого режиссера в неизвестность. Смешное и трогательное кино, в котором Коппола оправдывается, Херцог хамит, причем по-немецки («Вендерс снял много фильмов, и ни один из них, в сущности, не плох»), а сам Вендерс презабавно косплеит свои великие фильмы, от «Париж, Техас» до «Неба над Берлином». Он признает, что никогда не хотел быть немцем, всегда хотел сбежать от самого себя,— и весь фильм Фридлера рассказывает об этом побеге как о творческом методе Вендерса, о его взаимоотношениях с Америкой — воображаемой и реальной. Немец Эрик Фридлер — журналист и режиссер, автор десятка политических фильмов-расследований и фильмов о музыке: «Девушка», «Катастрофа: Геноцид», «История Blue Note». В «Вендерсе» он превращает «говорящих голов» (среди которых Патти Смит и Уиллем Дэфо) в калейдоскоп видений, мираж в пустыне. Сорежиссер фильма Кампино — вокалист немецкой панк-рок-группы Die Toten Hosen — играл у Вендерса в «Съемках в Палермо». У них получился не портрет Вендерса, а скорее его пейзаж. Одно из лучших роуд-муви последних лет.
«Каро 11 Октябрь», 4 июня, 19.30
«Кинопоиск HD», 2–20 июня
Снимок семьи
Фирузе Хосровани
Программа «Сокращая дистанцию»
Поэтическое, политическое, интимное видеоэссе. Будущий отец Фирузе Хосровани не приехал из Европы в Иран на собственную свадьбу, потому что не мог бросить учебу. Мать Фирузе, мусульманка, вышла замуж буквально за его портрет, а потом уехала к нему в Швейцарию, в страну, где все казалось ей грехом. Присылая своим родителям новые семейные фото, она особо упоминала, что фотографировала женщина: перед незнакомым мужчиной невозможно появиться с непокрытой головой. Рожать она уехала в Иран, а потом самозабвенно посвятила себя иранской революции. Фирузе оказалась носительницей двух принципиально разных мировоззрений, и это делает невозможным поиск виноватых или правых. Она с нежностью и грустью исследует историю своей семьи (и, так получается, всего иранского общества) при помощи воспоминаний, реконструкций, хроникальных кадров, наложенных на цитаты из родительских писем, а главное — при помощи семейных фотографий, в том числе и тех, которые ее мать разорвала на мелкие кусочки, чтобы стереть «дореволюционную» версию себя. Это не первое высказывание Хосровани («Грубая обработка») о месте и роли женщины в Иране, но наиболее личное — и одновременно глобальное, стопроцентно заслужившее главный приз IDFA.