Служба спасения
От электрокаров и экокосметики до тотальной перенастройки мозгов — агенты «зеленых» перемен в России рассказывают о своей работе, выгорании и миссии.
Наталья Бенеславская, IKEA Россия
«Я бы занималась этим, даже если бы мне не платили зарплату. Потому что если есть какая-то деятельность, которая имеет для меня смысл, то это она», — говорит Наталья Бенеславская, руководитель отдела устойчивого развития IKEA в России. В проблемы окружающей среды она погрузилась еще во время учебы на экономиста в СПбГУТ им. Бонч-Бруевича. Ее волновала социалка, но экологическая повестка в итоге оказалась сложнее и интереснее. В 2008 году многие друзья не понимали, зачем Наталья пошла в Greenpeace. «Это была маргинальная тема. Любая вечеринка для меня заканчивалась, как только кто-то узнавал, где я работаю. Люди нависали с вопросами: «Ты что, планету защищаешь? Тебе больше заняться нечем?» Сейчас, к счастью, все иначе».
Уже шесть лет Наталья работает в IKEA, но и с Greenpeace связи не теряет: «Мы часто обращаемся к ним за экспертным мнением». Основные маршруты обозначены в приоритетах компании и стратегии по устойчивому развитию. Доступность, удобство, забота о людях и планете имеют равную ценность. «Так решается парадокс бизнеса: мы можем продавать и при этом поддерживаем ответственное потребление».
В отделе Натальи 25 человек, а поводов для гордости в разы больше. Два года назад они запустили доставку электрокарами, став пионерами среди ретейлеров в России. В 2021‑м начали принимать мебель от покупателей на переработку в Москве и Санкт-Петербурге — древесину пропускают через шредер, и она идет в производство новых товаров. Ничего подобного IKEA ни в одной стране до этого не делала.
Глобальные коллеги поддерживают — в апреле этого года холдинг Ingka Group, куда входит IKEA, инвестировал 21 миллиард рублей в парки солнечных батарей. С помощью этой «зеленой» энергии будут снабжаться все российские магазины бренда и частично торговые центры «Мега». «Покупка «зеленых сертификатов», которые подтверждают, что компания закупила возобновляемую энергию и намерена продолжать, тоже неплохой вариант. Но мы хотим не только того, чтобы наша совесть была чиста, но и чтобы эта сфера в стране развивалась», — объясняет Наталья.
Роль бизнеса в экоповестке — придумывать способы сделать то, что еще недавно казалось невозможным, считает Наталья: «Если что-то не развито, нам все равно надо туда идти». Прежде всего нужно понять, как сделать так, чтобы «зеленый» образ жизни не доставлял неудобств. Стремление людей к комфорту — главная экологическая проблема, по мнению Бенеславской: «Я не верю, что люди пересядут с машин на велосипеды, но я верю, что все машины могут стать электрокарами, а все электричество может поставляться из возобновляемых источников».
2020‑й вдохнул в Наталью надежду: люди перестали летать и стали меньше покупать — и конкретно от этого никто не умер: «Коронакризис ничто по сравнению с климатическим. Вот только так близко, как с ковидом, с экологическими проблемами мы столкнемся тогда, когда будет поздно. Зато теперь у нас есть прецедент: мы знаем, от чего можем отказаться и на что способны ради спасения мира».
Алена Юзефович, «Сколково»
«Сейчас идет глобальная смена парадигмы. От представления о мире как об огромном механизме, в котором для повышения эффективности нужно подкрутить отдельные детальки, к пониманию того, что мир, за исключением крошечного технологического блока, — живой. У машин ты можешь оценивать КПД, а в саду — только создавать условия для роста», — рассуждает новый директор по устойчивому развитию бизнес-школы «Сколково» Алена Юзефович.
Первым «зеленым» проектом уроженки Кургана и выпускницы ИСАА МГУ стал сбор батареек в магазинах MediaMarkt. Той же задаче она посвятила свой стартап Boxy, и в 2017‑м, Год экологии, его контейнеры появились и в Совфеде, и в Госдуме. Тогда Алена выгорела, ушла работать в премию Effie, потом улетела в Швецию учиться в магистратуре Strategic Leadership Towards Sustainability: «В Россию я вернулась с благой вестью: можно быть живым. Больше не надо чувствовать себя роботом, который работает только на результат».
В магистратуре Алена уверовала и в системный подход — настоящие перемены могут происходить лишь на уровне mindset, то есть картины мира, и в рамках совместной работы. «Я разочаровалась в геройском нарративе. Во-первых, он неэкологичный и возлагает на «героя» непомерный груз. Во-вторых, ни одно системное изменение не произведет один человек. Раньше мне хотелось получать внешнюю валидацию. Теперь я научилась работать в команде и быть там, где правда нужна», — говорит Юзефович, которая пришла в «Сколково» в феврале 2021‑го.
На момент нашего разговора Алена уже вовсю включилась в процесс экологизации кампуса и в разработку семинаров по устойчивому развитию для корпораций и сотрудников.
Юзефович нравится идеология Отто Шармера из MIT, который обучает лидеров в области устойчивого развития, — «от эго к эко». «Человечество должно повзрослеть до того состояния, когда ты понимаешь, что не можешь завтра рвануть на мотоцикле куда глаза глядят, потому что у тебя есть родные. Это ощущение, что ты со всеми связан и несешь ответственность, нужно привнести и в наши отношения с миром. Если ты смотришь на дерево и думаешь, что между вами ничего общего, это ошибка — вас связывает сложный цикл регулирования углерода и кислорода».
Бизнес, общество, государство тоже должны осознать взаимную связь. В ведущих бизнес-школах идут разговоры, что капитализм, который направлен лишь на увеличение прибыли акционеров, морально устарел. «Почему один из игроков имеет абсолютную власть, а мнения рядовых сотрудников и тех, кто живет в регионе, где работает компания, учитываются по остаточному принципу? Такой дискуссии в России я пока не слышу, но была бы рада ее поддержать». Школа «Сколково» для этого — идеальное место: «Мы учим и госсектор, и бизнес, и НКО. И все они нужны, чтобы начались изменения».
Алена надеется, что разные стороны встретятся на международном форуме по устойчивому развитию и ESG осенью. А пока она наблюдает за тем, как может идти диалог, на климатических играх Living Lab — стартапе, который она запустила вместе с Анастасией Лаукканен и Анной Сычевой в декабре 2020‑го. На первой офлайн-игре участникам, примерившим роли промышленников, лидеров стран и активистов, удалось договориться о мерах, которые удержат повышение температуры на уровне 1,7 °C к 2100 году. Если мы сможем этого добиться, страшный сценарий Hothouse Earth, «Земля-баня», нам не грозит.
Анастасия Семенова, SmoRodina
Бьюти-бренд с экоидеологией SmoRodina появился в 2017 году, в родном городе Анастасии, пропитанном фабричным дымом. «Магнитогорск — специфичный город: экология у нас не очень. Наверное, поэтому мы любим убегать за город, благо рядом Уральские горы. А еще интересуемся ЗОЖем, натуральным питанием и такой же косметикой», — говорит Семенова, которой нравились европейцы Annemarie Börlind и Dr.Hauschka и хотелось создать что-то похожее, но с русским акцентом.