В городе N
Мелькание телеграфных столбов из окна электрички, заснеженные поля, огни. Едва знакомый человек встречает на вокзале. «К Осипову? Ну, конечно, его тут все знают».
Максим Осипов
Окончил 2-й Московский медицинский институт. Работал в нескольких московских научно-исследовательских и учебных институтах, в Калифорнийском университете в Сан-Франциско. Кандидат медицинских наук. Редактор и издатель переводных медицинских книг, возглавлял медицинское издательство «Практика», врач-кардиолог. С 2005 года работает в больнице города Тарусы, основал «Общество помощи Тарусской больнице». Опубликовал пять сборников художественной прозы (все они вышли в издательстве АСТ-Corpus). Лауреат нескольких литературных премий, вручаемых за малую прозу. Его книги переведены на двенадцать языков. В этом очерке использованы отрывки из документальной повести «Дети Джанкоя», эссе «Крик домашней птицы», «Грех жаловаться», «В родном краю», «Непасхальная радость». Сайт Осипова в интернете — www.maxim-osipov.ru.
«Город N, как Соединенные Штаты Америки, создан приезжими. Интеллигенты-дачники восстановили храм на Воскресенской горе (в советское время в нем помещалась сначала пекарня, потом был склад культтоваров), дачники и концерты устраивают, и ежегодные выставки, и работу местным подбрасывают, и в кафе едят – тоже они. Легкая к ним неприязнь естественна: …тяжела зависимость от чужих людей, но даже среди подростков серьезного противостояния местные — дачники нет». («Дети Джанкоя»)
Верный ориентир — три сосны. Не промахнешься. Полезное свойство — узнавать деревья в лицо. Дом, как корабль, выплывает из темноты.
«Я провалю интервью», — стучит в висках то ли от волнения, то ли от долгожданного тепла. Заготовленные вопросы кажутся глупыми и неуместными. Странно, что Осипов вообще согласился со мной разговаривать после телефонного лепетания про «интеллигенцию и соль земли». Хорошо, хоть не я это придумала, а Чехов.
Рояль, книги, картины. Вид из окна кабинета на город, наверное, здорово отвлекает от работы. Переезд из Москвы — нет, не подвиг, не подвижничество.
(«давайте сразу откажемся говорить в этих терминах»). Другая система координат.
«Вы про кого хотите написать — про писателя или про врача?» — бросает Максим мне спасительный круг. «А что, разве это два разных человека?» — не удерживаюсь я. Конечно, профессия врача дает особую оптику, она сразу читается в текстах. «Новый Чехов» — общее место в статьях об Осипове. Но у него другая интонация, своя собственная. И путь тоже свой.