Встать на место другого
«Попытайся меня понять», «поставь себя на мое место»… Что мы имеем в виду, когда говорим это? И почему даже близким бывает трудно выполнить нашу просьбу?
«В прошлом году я впервые попробовала прокатиться на горных лыжах, – вспоминает 40-летняя Татьяна. – Съехала пару раз с маленькой горки. А потом муж усадил меня в кресло подъемника и поднял на высоченную гору. Дескать, теперь скатись отсюда. Я посмотрела вниз – у меня голова закружилась. Взмолилась: «Ты давай, а я не поеду. Страшно!» Он начал злиться. Я опять: «Ты представь себя на моем месте – я же первый раз на лыжах!» Но он не мог понять, чего я боюсь: «Только переступив через свой страх, ты сможешь научиться хорошо кататься». Настаивал, угрожал оставить меня одну на горе. В итоге я разрыдалась, отстегнула лыжи и стала спускаться в ботинках…»
Страдая, мы ищем сочувствия: оно может принести нам хоть какое-то облегчение! «В бытовом смысле «встань на мое место» – это «попробуй учитывать мои обстоятельства», «постарайся взглянуть на ситуацию моими глазами», – поясняет семейный психотерапевт Катерина Демина. – Говоря так, мы стараемся заявить о том, что у нас есть чувства и мы хотим, чтобы их приняли во внимание».
Чувствовать неодинаково
Но далеко не все наши собеседники готовы задумываться о том, что с нами происходит! Ведь у них – собственный жизненный опыт, свои обстоятельства, приоритеты, ценности, воспитание. «Готовность к сочувствию зависит и от прошлых переживаний другого, и от его ожиданий, и от того, как он относится к нам и как интерпретирует наше поведение», – убежден нейропсихолог Роберто Торо (Roberto Toro), проводящий исследования в Институте Пастера и доказавший, что на способность испытывать сочувствие влияют даже гены1. Они, по мнению ученого, определяют нашу эмпатичность или «бесчувственность» по крайней мере на 11%. Но о каких именно генах идет речь, для исследователя и его коллег пока осталось загадкой. «Будут ли нам сочувствовать, зависит также от обстоятельств, – замечает Катерина Демина. – Представим встречу двух одноклассников: у одного нет ни семьи, ни детей и есть две квартиры, которые он сдает в аренду. А у другого семеро по лавкам, жена не работает, он крутится как может, да еще ипотеку выплачивает. И вот первый собирается в отпуск на Мальдивы и зовет с собой второго. Что тот скажет? «Дружище, куда мне, встань на мое место». И даже если он не скажет конкретно эту фразу, а просто откажется ехать, он именно это будет иметь в виду».
Только не молчи!
Часто так и происходит: мы не говорим «встань на мое место», а просто молчим, злимся, обижаемся, отказываемся.
В детстве мы не всегда понимали, что с нами происходит. Нам было необходимо доброжелательное внимание и понимание взрослого, чтобы разобраться в своих переживаниях. Представим, что мама зовет гулять ребенка: «На улице так хорошо! Все твои друзья во дворе играют!» А он твердит: «Не хочу». Только если мама перестанет настаивать и вместо этого попробует узнать, почему тот отказывается, может выясниться, что вчера его кто-то обидел на детской площадке, или ему не хочется отрываться от интересной игры, или у него болит живот.