Досье / Что нам хочет сказать наше бессознательное / Проективные тесты
Роршах и другие: чем они могут быть нам полезны?
Чернильные пятна, рисунки, цветовые наборы... Что выявляют эти тесты и какое отношение они имеют к бессознательному, объясняет клинический психолог Елена Соколова.
Вряд ли найдется человек, который никогда не слышал про тест Роршаха. Особенно после того, как популярный комикс, а затем фильм и компьютерная игра использовали одноименного персонажа. «Роршах» – герой в маске, по которой непрерывно движутся изменчивые черно-белые пятна. Эту маску он называет своим «истинным лицом». Так в массовую культуру проникает мысль о том, что за тем обличьем (поведением, статусом), которое мы предъявляем обществу, может скрываться нечто иное, гораздо более близкое к нашей сути. Мысль эта имеет прямое отношение к психоаналитической практике и к теории бессознательного. Швейцарский психиатр и психолог Герман Роршах (Hermann Rorschach) создал свой «метод чернильных пятен» в начале ХХ века с целью выяснить, есть ли связь между творческими способностями и типом личности. Но вскоре тест стал использоваться для более глубоких, в том числе клинических исследований. Его развивали и дополняли другие психологи. Тест Роршаха представляет собой серию из десяти симметричных пятен. Среди них есть цветные и черно-белые, «женские» и «мужские» (по типу изображения, а не по тому, для кого они предназначены). Их общая черта – многозначность. В них не вложено никакого «изначального» содержания, поэтому они позволяют каждому увидеть что-то свое.
Принцип неопределенности
Вся ситуация тестирования выстроена так, чтобы предоставить проходящему тест человеку как можно больше свободы. Вопрос, который перед ним ставят, довольно расплывчат: «Что это могло бы быть? На что похоже?» Это тот же принцип, который используется в классическом психоанализе. Его создатель Зигмунд Фрейд укладывал пациента на кушетку, а сам располагался вне зоны видимости. Пациент ложился на спину: эта поза беззащитности способствовала его регрессу, возвращению к более ранним, детским ощущениям. А невидимый аналитик становился «полем для проекций», на него пациент обращал свои привычные эмоциональные реакции (например, растерянность, страх, поиск защиты). И поскольку между аналитиком и пациентом не было никаких предшествующих отношений, становилось понятно, что эти реакции были присущи самой личности пациента: аналитик помогал пациенту заметить и осознать их. Таким же образом неопределенность пятен позволяет видеть в них те образы, которые уже до этого существовали в нашем психическом пространстве: