Смех — подарок культуры
Филолог и искусствовед Арсений Дежуров напоминает, что человека от животного отличает способность смеяться, а заодно исследует задачи юмора, которые, судя по всему, не менялись как минимум с античных времен.
Моя знакомая, уважаемый тифлопедагог, рассказывала о впечатлениях своей юности. Она проходила практику в школе-интернате, где ей достались дети, от рождения лишенные зрения. Дети были как дети, первоклашки, в общем-то, привычный материал для работы начинающего педагога. Желая развеселить учеников, девушка решила прочитать им веселую книжку, твердо уверенная в успехе. 
Слушатели сидели не шелохнувшись, вовсю увлеченные историей. Но ни один не улыбнулся. Студентка была в отчаянии и рыдала в учительской, где пожилые коллеги ее утешали. Оказалось, слушатели были полны радостных эмоций – просто дети еще не научились смеяться на специальном уроке, посвященном улыбке. Зрячему такой урок покажется удивительным и пугающим, как многое в жизни незрячих. На таком занятии учитель сидит, широко, приветливо, искренне улыбаясь, малыши вдумчиво ощупывают его лицо и стараются воспроизвести мимику на своих лицах.
У смеха социальная природа. Для того чтобы научиться смеху, надо видеть воочию смеющихся людей. Слезы – подарок природы (христиане считают, что Бога). В сей печальной юдоли заплакать легко. Плачут не только люди. Плачет скотина, которую ведут на убой, плачут собаки, потеряв хозяина, чувствительные кошки плачут от ревности, крокодил оплакивает сожранную жертву (средневековое суеверие), в восточной поэзии птицы плачут, глядя на человеческие страдания. Для того чтобы плакать, учиться не нужно, эта наука дана нам от рождения – недаром, рождаясь, мы первым делом орем при виде принимающей стороны…
А вот смех – достояние культуры. Для того чтобы смеяться, надо жить среди людей, слышать их шутки, видеть их улыбку.
Мыслящие язычники пытались найти главный признак, отличающий человека от животных. Сейчас мы знаем (хотя и не всегда точно), что этот признак – разум.
Разума в Древней Греции было немного, большей частью он сосредоточился в Афинах, да и там не всем поровну достался. Самым умным из афинян был Платон. Кабинетный ученый, он придумал следующее определение человека: двуногое существо, лишенное перьев. Насмешник Диоген подкинул философу на двор ощипанного петуха, и Платон задумался. Над ним смеялись афинские зубоскалы, а его ученик Аристотель придумал другое определение, которое просуществовало вплоть до зрелого Средневековья: люди – смеющиеся животные.
Ибо только человеку доступна способность смеха. Если животное скалит зубы, это еще не значит, что оно улыбается. И как бы зверь ни резвился в счастливом кураже, он не может выразить свою радость смехом. Смеяться – сугубо человеческое качество.
В XVIII веке Карл Линней наконец признал главным в человеке не смех, а разум, и примерно в это же время при помощи разума человек начал всерьез задумываться о природе смеха.
Первая особенность смеха – его социальная природа. Надо не только видеть смеющихся людей вокруг себя, надо быть в их компании, широко раскрывать рот, искренне говоря: «Ха-ха-ха!» Или недоверчиво вздыхать в обществе таких же скептиков: «Хе-хе!» Или самодовольно поглаживать себя по животу среди подобных себе жизнелюбов: «Хо-хо!» Или ядовито добавлять к сплетне в обществе завистников: «Хи-хи-хи!» Примечательно, что наедине с собой мы редко издаем такие звуки, а вот в обществе – запросто.
Представьте ситуацию: вы едете в вагоне, роликовая дверь приоткрыта, и вы слышите анекдоты, что рассказывают в соседнем купе. Там заливистый хохот, а вы понуро смотрите в окно. Ваши попутчики листают телефон, вяжут, изо всех сил стараются задремать. Ни вы, ни они не принадлежат к смеющейся компании, и в этом причина вашего безучастия.