Полтинник я вам дам: фильму «12 стульев» Леонида Гайдая — 50 лет. Вот, как он создавался
В 2021 году исполнилось 50 лет со дня премьеры фильма Леонида Гайдая «12 стульев» — экранизации знаменитого романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Кирилл Горячок рассказывает об истории создания картины, которая стала для ее режиссера одной из самых сложных в его карьере.
«Командовать парадом буду я»: долгий путь к постановке
Леонид Гайдай обожал эстетику 1920-х годов. Из немого кино, бурлескной комедии он почерпнул технику созданию гэга — комической ситуации. Физическая комедия в его работах преимущественно снята без слов: герои бьются головами, дерутся и плачут с подчеркнутой актерской экспрессией, очень свойственной для довоенного кино. Гайдай адаптировал старые приемы комедии в современности, он был одержим динамикой действия и потому так любил авантюрный жанр, а в каждый фильм обязательно вставлял сцену погони.
Но важнее для Гайдая была сама эпоха «ревущих» 1920-х, и он мечтал воплотить ее на экране в адаптации своей любимой книги «12 стульев» Ильи Ильфа и Евгения Петрова. По словам режиссера, он много лет добивался экранизации у киноначальства. Но постоянно встречал отказ — связано это было, по всей видимости, с сильно возросшей популярностью творчества великого дуэта. После войны первые киноприключения Бендера стали появляться в Америке, Швеции, Бразилии и других странах. Первая советская адаптация «12 стульев» вышла в 1966 году — это был телеспектакль Александра Белинского. В нем Остапа сыграл Игорь Горбачев. Спустя два года состоялась премьера «Золотого теленка» Михаила Швейцера с Сергеем Юрским в главной роли.
На этом фоне предложение Гайдая снять еще один фильм о Бендере показалось руководству «Мосфильма» лишним, хотя режиссер и настаивал на своем уникальном видении персонажа и эпохи, тщательно воссозданной Ильфом и Петровым.
После завершения «Бриллиантовой руки» (она вышла в том же 1968 году, что и «Золотой теленок» Швейцера) Гайдай вновь предпринял попытку поставить «12 стульев». Но вскоре с горечью узнал, что проектом уже занимается Георгий Данелия. Прошло около года, Гайдай уже начал планировать продолжение приключений Шурика, когда вдруг Данелия сам предложил коллеге заняться экранизацией: «Подходит Гия и спрашивает: „Леня, хочешь ставить „12 стульев“?“ Я отвечаю: „Это мечта моей жизни“. „Бери и начинай“, — говорит Гия. „А ты?“ — спрашиваю. „Пока готовился, у меня все перегорело, — говорит Гия. — Я уже не знаю, как этот роман ставить“. Ну я сразу за дело...»
Действительно, кинематограф Данелии был слишком плотно связан с реальностью, с современными типажами, социальными коллизиями. Плутовской же роман «12 стульев» полон условности, преувеличений, что совсем было не свойственно режиссеру «Афони» и «Осеннего марафона». Наоборот, это был материал Гайдая — мастера буффонады и комедии абсурда.
«Контора пишет»: Гайдай и сценарист Владлен Бахнов
В 1970-х, с окончанием эпохи оттепели, ставить оригинальные комедии становилось все труднее. Гайдай уже сильно натерпелся от киноначальства с «Бриллиантовой рукой» и в особенности с «Кавказской пленницей»: руководство обеспокоилось, разглядев в товарище Саахове сатирическую аллюзию на Сталина. Как и многие советские режиссеры в эти годы, Гайдай в 1970-х экранизирует классику: Ильфа и Петрова, Зощенко («Не может быть!») и Булгакова («Иван Васильевич меняет профессию»). Материал литературы позволял избежать лишних вопросов со стороны чиновников во время съемок, хотя бы на время.
Но сценарий «12 стульев» Гайдаю давался нелегко. Воплотить на экране уникальный мир книги было непросто, приходилось очень тщательно отбирать сюжеты и комедийные сцены, чтобы они срабатывали в кино, создавали необходимый ритм, смешили и увлекали зрителя. Юмор Ильфа и Петрова часто проявляется в самой манере их письма, стилистических и языковых играх. Осип Мандельштам называл «12 стульев» «брызжущим весельем памфлетом». Киноязык же многие сатирические нотки уловить не способен, поскольку пользуется совершенно иными средствами воздействия на публику.
Гайдай, до этого предпочитавший работать над сценариями своих картин в одиночку, пригласил в этот раз на помощь сатирика Владлена Бахнова. В то время он был известен как талантливый автор «Крокодила», писавший миниатюры для лучших эстрадных юмористов — Райкина и Шурова, клоунов Никулина и Попова, а с 1974 года он стоял у истоков киножурнала «Ералаш». Бахнов очень хорошо чувствовал художественную силу визуальной комедии, был большим любителем буффонады, кроме того, они с Гайдаем в тот момент жили на одной улице и хорошо были знакомы. Вместе они составили, возможно, лучший комедийный дуэт 1970-х, писали сюжеты для всех последующих гайдаевских фильмов вплоть до «Спортлото-82».
Сценарий «12 стульев» долго обсуждался на киностудии Григория Чухрая «ЭТО» (Экспериментальное творческое объединение). Прежде всего специалистов и киночиновников беспокоила целесообразность съемок фильма, что он должен был сообщить советскому зрителю.
Сохранился отрывок обсуждения сюжета на студии:
А. Мачерет
Сценарий располагает к тому, чтобы его хвалить. Эта вещь прежде всего веселая. Сценарий лишен того, что мы называем вульгарным социологическим смыслом. Но за этой легкостью и игривостью должен стоять определенный общественный смысл. Иной раз в сценарии для меня не хватало остроты социальной характеристики. Герои должны быть не только смешны, но и современны с точки зрения современных пороков. Необходимо дать сценарию острый социальный посыл.
В. Хотулев
Трудность экранизации этой вещи, на мой взгляд, заключается в том, что необходимо аттракцион слова перевести в аттракцион изображения. Есть опасность, что при экранизации может исчезнуть аромат книги.
М. Качалова
Хоть и говорят, что есть нестареющие вещи, все же они стареют. Я убедилась в этом, перечитывая Ильфа и Петрова. Сценарий я начинала читать с большой тревогой. Слишком памятна нам история с «Золотым теленком». Фильм Швейцера не состоялся. Сценарий «12 стульев» сделан на редкость деликатно и добротно. Соблюдена событийная канва, сценарий написан с большим уважением к книге... Меня встревожило одно обстоятельство: Гайдай, по-моему, стал очень серьезным. Он стал вдруг академичен. Я хочу, чтобы он озоровал по-гайдаевски и в то же время по-новому. Сценарий, на мой взгляд, слишком респектабелен.
Л. Гайдай
Я считаю, все дело в том, как сделать. Не всякую эксцентрику можно записать литературно. Мы рассчитываем на то, что очень много зрителей, которые не читали роман...
В. Бахнов
Мы прекрасно понимали, что нельзя объять необъятное. У каждого из нас есть свои любимые места в романе. Мы не делаем фильм из расчета — угодить всем...
Интересно, что, одновременно опасаясь сложности перенесения литературы на язык кино, киноруководство было обеспокоено актуальностью Ильфа и Петрова вообще. По всей видимости, в социальном типаже Бендера не хватало чего-то героического, воспитательного. Бендер — плут и прохиндей, да и вообще положительных, в понимании соцреализма, героев нет ни в книге, ни в фильме Гайдая. Похожий посыл можно прочесть и в оценке сценария Главным управлением художественной кинематографии:
«Прежде всего сценарий оставляет ощущение монотонного чередования эпизодов, похожих по сути своей один на другой. Это, несомненно, противопоказано для комедии. Очевидно, необходимо, чтобы при разработке режиссерского сценария было произведено некоторое сокращение эпизодов. Далее в сценарии произошло смещение акцентов — от остросатирических у Ильфа и Петрова к юмористическим — у В. Бахнова. Но очевидно, что в сценарии и фильме должна прозвучать злость и насмешка над представителями старого мира. Экранизация должна явиться в то же время, как и предлагают авторы сценария, озорной, жизнерадостной и эксцентрической комедией».