Мир как красная линия
Ни прежнего партнерства, ни новой Холодной войны — в переводе на русский с бюрократического рабочая формула отношений Москвы и НАТО не блещет оригинальностью. На очередной встрече министров иностранных дел Альянса «Огонек» присмотрелся к тому, как меняет наши отношения с самым мощным военным блоком планеты эпоха санкций и торговых войн
Полувековая история пребывания штаб-квартиры НАТО в здании военного госпиталя королевской армии в пригороде бельгийской столицы — Эвере заканчивается на моих глазах в курилке рядом с пресс-центром. Старожилы вспоминают о докладе главы МИД Бельгии Пьера Армеля, с которого в 1967-м начиналась жизнь альянса в этих стенах, или о визите Вацлава Гавела в 1991-м, но поступь новой эпохи их заглушает. Под раскатистую и местами переходящую в пение дискуссию грузинских журналистов (министры 29 стран альянса только что оценили перспективы членства их страны в НАТО) итальянская пресса выносит из здания свой «военный трофей». Впечатляет: в натовском сувенирном ларьке, где по случаю переезда в новое здание объявлена тотальная ликвидация со скидками в 50 процентов, коллеги взяли почти всю кожу, от курток до рюкзаков.
Дискуссию при этом они ведут в высшей степени политическую: их вдохновил дебют госсекретаря США Майка Помпео (у него итальянские корни). Тем не менее афганской телекорреспондентке в хиджабе такой фон для прощальных кадров не нравится: она спешит внутрь к проверенным «задникам» — фото во всю стену с флагами стран-членов или с эмблемой НАТО… Даже не заглядывая в содержание их репортажей, видишь, как изменился альянс за полвека.
Идет последняя фаза операции «Переезд». Она закончится к середине июня, но уже с понедельника, 7 мая, пресс-конференции предписано давать в новом здании — через дорогу (об этом чуде интерактивной техники и «зеленых технологий» ценой в 1,17 млрд евро, возведенном на месте первого бельгийского аэродрома, «Огонек» подробно писал в № 46 за 2017 год). А чтобы ни у кого не оставалось сомнений в необратимости хода истории, генсек НАТО Йенс Столтенберг закончил апрельскую встречу министров ударом молотка, который некогда подарила исландская делегация (эта страна считается родиной самого древнего из доживших до наших дней парламентов — альтинга). Молоток, говорят, затерялся, но в судьбоносный момент его то ли отыскали, то ли воспроизвели. Кадр на экране внутренней трансляции, короткое объяснение и исторический стук: добро пожаловать в НАТО XXI века!
Первый день Помпео
По дороге на свою первую министерскую сессию в НАТО 70-й госсекретарь США (и, напомним, экс-глава ЦРУ) Майк Помпео поставил рекорд: всего 12 часов от утверждения на высокий пост в Сенате США до штаб-квартиры альянса, весомо сообщил генсек Столтенберг. Бельгийская Le Soir дотошно пересчитала (вышло 12 часов 34 минуты) и была вынуждена признать: «Этот ”ястреб“ очень быстро летает».
Учитывая, как непросто начинались отношения НАТО с администрацией нового президента США, всего полтора года назад называвшего НАТО «устаревшей» организацией, скорость в данном случае имеет значение. Как, разумеется, и выбор маршрута. Как и то, что в своих первых словах Майк Помпео назвал работу НАТО «бесценной», «чрезвычайно важной для США», а также отметил, что «президент очень хотел, чтобы я здесь оказался». Тон был задан, намеки услышаны: новый госсекретарь, напомнил Йенс Столтенберг, сам бывший военный (он выпускник не только юрфака Гарварда, но и Военной академии в Вест-Пойнте), служил во время холодной войны в американских бронетанковых частях в ФРГ, и «этот опыт может оказаться полезным». Звучит грозно, особенно в свете того, что первым сюжетом встречи министров стал вопрос о противодействии «опасному поведению России».
Впрочем, главное послание, которое привез глава Госдепартамента 28 министрам альянса, оказалось не новым: контуры НАТО XXI века Дональд Трамп уже прочертил. Америка не хочет платить за союзников, ей интереснее продавать им военную технику и поднимать таким образом свою промышленность, что, к слову, является главным предвыборным обещанием действующего хозяина Белого дома. А потому, твердо напомнил Помпео в Брюсселе, каждый член НАТО должен представить через два месяца на июльский саммит глав государств и правительств альянса «обоснованный план» повышения военных расходов: «Коллективная безопасность требует коллективных усилий».
Это «домашнее задание» адресовано всем, но немцам в первую очередь. И дело не только в том, что дефицит США в торговле с ФРГ еще в 2017-м подбирался к 68 млрд долларов, а экономический рост и «торговая агрессивность Германии» (определение в ходу в США) вызывают у хозяина Белого дома сложные чувства. При всем этом в ФРГ продолжают еще и экономить на военном бюджете — он составляет 1,24 процента от ВВП, тогда как в документах альянса предписано, что должно быть два (для сравнения: военный бюджет США подбирается к 4 процентам от ВВП, Великобритания близка к 2 процентам, Франция старается подтянуться). Речь, по сути, о смене эпохи: расчеты на базе данных стокгольмского института SIPRI, которые коллеги обсуждали в кулуарах на встрече, позволяют оценить «дивиденд мира» — то есть, деньги, сэкономленные странами НАТО на военных расходах за годы после холодной войны с СССР (с 1991-го) — в 2,5 трлн долларов. Вряд ли надо быть военным экспертом, чтобы понять: войны за военный бюджет могут поставить под вопрос процветание, к которому страны ЕС привыкли за четверть века демилитаризации континента.
Как пойдет процесс дальше? Учитывая, сколь непросто идут переговоры Трампа и Меркель, цифра, на которую канцлер готова поднять свой военный бюджет, выглядит издевательски — 0,1 процента от ВВП. Объясняется это раскладами в правящей коалиции (партнеры не пойдут на отказ от «дивиденда мира»), но Трамп дискуссию на этом вряд ли сочтет исчерпанной. Шутка ли: при нынешнем ВВП ФРГ (а он постоянно растет) речь о сумме порядка 65 млрд евро, 20 процентов которых необходимо, по натовским нормам, тратить на закупки военной техники. Важный вопрос — чьей? Ощутив финансовую перспективу, возбудились немецкие генералы. А с ними и ВПК: франко-германский Airbus вместе с французским Dassault Aviation, забыв о конкуренции, срочно разрабатывают боевой самолет нового поколения, пока немецкие миллиарды не бросили на закупку американских аналогов.