«Это не три кризиса, а один»
Россияне привыкают жить в экономическом кризисе. Двадцатилетие дефолта 1998 года страна встречает, приготовившись к другому юбилею — десятилетию кризиса 2008-го и в ожидании дальнейшего ухудшения экономической ситуации. Какие уроки нам преподали эти потрясения, «Огонек» спросил у экономиста Евгения Гавриленкова — главного редактора «Экономического журнала Высшей школы экономики»
Каждые десять лет нас накрывает кризис: 1998, 2008, 2018-й. Что это: «роковая восьмерка» или случайное совпадение?
— Думаю, что преждевременно говорить о том, что 2018 год — кризисный для российской экономики. И тем более не очень корректно выстраивать цепочку с десятилетним шагом. Уместнее говорить о том, что весь период с начала 1990-го по 1998 включительно был кризисным. Несмотря на то что в 1997 году экономика выросла (на 1,4 процента), этот рост был явно искусственным и временно поддерживался фиксацией курса рубля. При этом бюджетный дефицит выходил за все возможные приличные рамки и финансировался под фантастические проценты в твердой валюте. В отдельные месяцы 1998 года текущие доходы федерального бюджета были меньше, чем расходы на обслуживание долга. Дефолт и фактическая ликвидация рынка ГКО в сочетании с девальвацией рубля позволили экономике, начиная с 1999 года, перейти к фазе роста, который позже был поддержан устойчивым ростом цен на нефть.
Гавриленков,
экономист
Кризис 2008 года — это в первую очередь кризис платежного баланса в сочетании с долговым кризисом банков и компаний. При этом правильнее говорить о кризисном периоде конца 2008 года и полном 2009 календарном годе, в котором спад ВВП составил 7,8 процента. Внезапное закрытие глобальных финансовых рынков и последовавшее падение цен на сырьевые товары привели к падению доходов бюджета и сокращению доходов российских компаний, которые в предыдущие лет 5–7 были активными заемщиками на внешних рынках. Возможность постоянного рефинансирования долга внезапно исчезла, и перестройка финансовых потоков, а также балансов банков и корпораций заняла некоторое время, в течение которого экономика не показывала признаков роста. Существенная часть внешних заимствований корпоративного сектора шла на покупку внешних активов. Продажа части этих активов помогла снизить остроту проблемы внешнего долга. В 2010–2011 годах экономика вросла на 4,5 и 4,3 процента соответственно, однако эти темпы были ниже, чем темпы роста ВВП в 2003–2007 годах, при том что цена нефти вновь выросла до уровня в 100 долларов за баррель.