Протуберанец атомного возрождения
Переоценка скорости зеленого энергоперехода и нарастающие геополитические противоречия взвинчивают цены на урановое сырье. И это не конъюнктурный всплеск
В Египте на побережье Средиземного моря, западнее Александрии, прошла церемония заливки бетона в основание четвертого энергоблока АЭС «Эль-Дабаа». Это очередной экспортный проект «Росатома» — лидера мировой атомной отрасли. Событие особенно значимое на фоне беспрецедентного роста цен на урановое сырье, которое необходимо для функционирования АЭС.
Стоимость природного урана почти удвоилась в прошлом году, а в январе фьючерсы на желтый кек (урановый концентрат, готовый к обогащению) превысили психологическую отметку 100 долларов за фунт (см. график 1). Последний раз цены на уран находились на этой отметке в 2007 году, в разгар «атомного ренессанса», когда многие страны, в том числе в Европе, объявляли об амбициозных планах строительства АЭС. Исторический рекорд был достигнут в июне 2007 года, когда спотовая цена превышала 136 долларов за фунт. Катастрофа на японской АЭС «Фукусима» в марте 2011 года привела к радикальной ревизии атомных планов многих стран, вплоть до приостановки работы и вывода из эксплуатации уже функционировавших энергоблоков. В то время цены на уран достигали исторического минимума — 18 долларов за фунт. В последующие годы цены колебались на отметках 20–30 долларов за фунт, что делало разработку значительной части разведанных месторождений урана нерентабельной.
Это вынудило многие добывающие компании приостановить или сократить добычу, на рынок перестали выходить новые игроки. По данным World Nuclear Association (WNA), добыча урана в США сократилась с 1500 тонн в начале 2010-х до околонулевых значений в 2021 году, в Канаде уменьшилась более чем вдвое (с 9200 до 3900 тонн), в Бразилии (некогда заметном поставщике) прекратилась вовсе.
Инвесторы потеряли интерес к атомной отрасли. Если в 2008 году глобальные инвестиции в геологоразведочные работы по урану составили порядка 1,2 млрд долларов, то к 2020 году этот показатель рухнул до 105 млн долларов. По итогам 2023 года объем мировых вложений в геологоразведку по урану, правда, поднялся до 233 млн долларов. Но, как видим, это далеко от былых показателей, не говоря уже о том, что доллар за те же годы заметно «похудел».
Однако в 2022 году начался уверенный рост цен. В среднем по итогам того года спотовая стоимость фунта закиси-окиси урана увеличилась на 41% (до 49,8 доллара). В 2023-м цены вообще удвоились.
Наш анализ показывает, что это не конъюнктурный всплеск, а отражение фундаментальных сдвигов в глобальном энергобалансе, удерживающих открытым «атомное окно» на ближайшие полтора-два десятилетия, а также реструктуризации рынка уранового сырья из-за изменения баланса военно-политического влияния атомных держав на глобальном Юге.
Частично рукотворный шторм
На протяжении более чем двух десятилетий объемы добычи урана отставали от потребности в нем (см. график 2). По данным WNA, мировая добыча урана сократилась с 59,3 тыс. тонн в 2013 году до 49,4 тыс. тонн по итогам 2022-го. Однако спрос на энергетический уран стабильно превышает добычу примерно на 15%. Эта дельта покрывается за счет переработки части накопленных ранее для производства ядерного оружия запасов уранового сырья, которые в опубликованном в 2022 году отчете МАГАТЭ оценивались в 525 тыс. тонн (10 с половиной лет мировой добычи).
В 2022 году, по данным WNA, 43% мировой добычи урана пришлось на Казахстан, 14,9% поставила Канада, 11,4% — Намибия, 9,2% — Австралия, 6,7% — Узбекистан. На Россию пришлось 5,1% мировой добычи (см. график 3).
В корпоративном разрезе картина выглядела несколько иначе, без столь явно выраженной гегемонии одного поставщика. Так, в том же 2022 году 23% мировой добычи урана обеспечил «Казатомпром», 14% — структуры российского «Росатома» (включая работающую на ресурсах Казахстана Uranium One), 12% — канадская Cameco, 11% — французская Orano, 10% — китайская CGN (см. график 4).
В 2023 году принимались политические решения об отказе от российского ядерного топлива. Сделки украинского «Энергоатома» и болгарского «Козлодуя» с канадской Cameco, нацеленные на замену российских топливных сборок для АЭС американскими, дестабилизировали рынок. Одновременно все громче стали звучать призывы «коллективного Запада» запретить импорт атомного топлива из России.
В декабре 2023 года палата представителей Конгресса США проголосовала за ограничение ввоза обогащенного урана из России. Большая часть урана, используемого в США для питания электростанций, импортируется. На Россию к тому моменту приходилось около 12% поставок, следует из данных управления энергетической информации минэнерго США (EIA).
Еще одним шоком для рынка стал государственной переворот в Нигере — нищей африканской стране, бывшей французской колонии, обеспечивавшей до 5% мировых поставок урана. Урановые ресурсы Нигера фактически находились под контролем структур французской корпорации Orano. После государственного переворота в июле 2023 года новые власти республики прекратили экспорт урана во Францию. Пять процентов — это не так много, но ведь все это на фоне отчаянных попыток «отменить» и 14% «Росатома».
Будучи отлучен от Нигера, в ноябре 2023 года президент Франции Эммануэль Макрон с делегацией глав крупнейших французских компаний (в их числе производитель ядерного топлива Framatome и уранодобывающая Orano) побывал с официальными визитами в Узбекистане и Казахстане. Его внимательно выслушали, но никаких соглашений заключено не было.
Тем временем в атомную отрасль Казахстана все активнее проникает Китай. В прошлом году «Казатомпром» заключил сделки с двумя китайскими компаниями — State Nuclear Uranium Resource Development Company Limited (SNURDC) и China National Uranium Company Limited (CNUC), детали которых казахстанская сторона предпочла не раскрывать. Но очевидно, что речь идет о серьезном усилении позиций КНР на рынке казахстанского уранового сырья.
Уран Узбекистана тоже не остался без пристального внимания китайцев. CNNC (материнская компания CNUC) и профильная узбекская Navoiyuran подписали меморандум о стратегическом сотрудничестве.
В целом мировой урановый рынок переживает грандиозную перестройку, переходя от традиционного доминирования спотовых поставок к долгосрочным контрактам. Если в первом полугодии 2022 года на спотовом рынке было продано около 12,5 тыс. тонн урана, а на долгосрочном— около 27,5 тыс. тонн, то за тот же период 2023 года на спотовом рынке было продано всего 7000 тонн (спад на 44%), тогда как на долгосрочном — 41,6 тыс. (рост на 51%).