Принципы
Бей-беги
Подраться и быть избитым — хуже, чем быть брошенным женщиной или уволенным, считает Тони Парсонс. Даже пацифистам, к сожалению, случается стать жертвой насилия.
В первый раз меня избили, когда мне было шестнадцать. До того субботнего вечера я пару раз попадал в передряги на спортплощадке и в парке, но это было посерьезнее. Тем вечером я впервые столкнулся с настоящим насилием. Вломили мне как следует; поражение было безусловным: я лежал на спине и принимал удары по лицу, пока кто-то силой не стащил с меня нападавшего. Избиение было стремительным, страшным и злобным — прямо как мой обидчик — и возникло из ниоткуда. В драме участвовала девушка, которой все это льстило; я сказал что-то не то, взыграла подогретая алкоголем уязвленная гордость, и понеслось. Что еще надо молодежи для того, чтобы начать махать кулаками?
На полноценную драку это было не похоже. Так обычно и бывает: как правило, кто-то из дерущихся одерживает верх быстро и бесспорно. Избить кого-то нелегко: адреналин утомляет быстрее, чем физическая нагрузка; нашим нежным рукам приходится биться о твердую кость и острые зубы; подскочившее кровяное давление делает так, что кулаки летят мимо цели. Даже если вы выйдете из поединка победителем — и это вас будут стаскивать с кого-то, кого вы измордовали, — все равно есть вероятность, что победа окажется пирровой и у нее будут дурные последствия.
Избить кого-то трудно, но еще труднее быть жертвой. Не побыв в шкуре побежденного, не оценить всю мерзость физического насилия. Тем вечером мне повезло отделаться фингалом и царапинами, а моя рубашка недосчиталась пары пуговиц. Все зубы остались на месте, но моя гордость была растоптана. Было обидно уступить в своем первом бою — это гораздо хуже, чем получить от ворот поворот или приказ об увольнении. Мое чувство собственного достоинства упало ниже плинтуса.
Когда я вернулся домой, мама начала плакать, а прошедший войну отец — увешанный орденами убийца, давно сдавший экзамен в высшую школу насилия, — просто посмотрел мне в глаза. Прежде чем вернуться к телевизору, он отчеканил железную истину, которую должен знать каждый юнец и муж. «Всегда найдется кто-то покруче тебя», — сказал мне отец.
Казалось бы, в жизни каждого мужчины должно наступить время, когда все это останется позади. Махач из-за девчонки на пьянке — звучит столь же завлекательно, как школьные прыщи. Но насилие редко остается за скобками — оно рядом, на расстоянии вытянутого кулака. Наивно верить, что оно осталось в зеркале заднего вида вместе с нищетой, наркотиками и опрометчивыми случками юности. Оно всегда здесь — как погода, как школа за углом, соседский парк, ночные клубы и районные пабы.
С возрастом перестаешь бегать за каждой юбкой и начинаешь любить одну женщину. Серьезно относишься к карьере. Остаешься дома по вечерам. Потом случается самое главное — становишься отцом. Отцом кого-то, за кого спокойно убьешь. Драться, защищая свое чадо, столь же естественно, как дышать.