Морской узел
Как порт Владивостока достался Михаилу Рабиновичу и при чем тут «Росатом» и друг Владимира Путина.
Моросил мелкий осенний дождь, промокшие фуры, с раннего утра выстроившиеся в длинную колонну перед портом Владивостока, тщетно дожидались разгрузки. Докеры устроили стачку, работа порта встала. Стук касок и грохот музыки, доносившиеся из-за ворот КПП, изредка прерывались скандированием лозунгов. Ближе к обеду на митинг прибыл Аркадий Коростелев, новый президент группы FESCO, которая владеет портом. Докеры встретили его враждебным гулом и на пути к импровизированной сцене закидали касками. Дело дошло даже до тумаков, и тогда Коростелев, закрыв голову руками, ринулся обратно к автомобилю, умчавшему его прочь под свист докеров.
Сюжет, разыгравшийся 5 октября 2020-го, можно считать апогеем акционерного конфликта в FESCO. Последний крупный актив Зиявудина Магомедова, который с 2018 года находится под арестом, осенью 2020-го перешел под контроль малоизвестного бизнесмена Михаила Рабиновича и связанных с ним структур. Кто он и какие силы помогли ему сломить сопротивление оппонентов и докеров?
Сложная сделка
«Это была адская сделка, самая сложная в моей жизни», — признается бывший топ-менеджер Магомедова. По его словам, покупка FESCO растянулась на девять месяцев, ее сопровождением занимались почти два десятка юрфирм. Идея родилась спонтанно, рассказывает собеседник Forbes. В конце 2011 года FESCO выставила на продажу железнодорожного оператора. Магомедов встретился с тогдашним владельцем группы, бывшим министром топлива и энергетики Сергеем Генераловым. И решил купить FESCO целиком.
Магомедов, чье состояние в 2012 году Forbes оценил в $900 млн, грезил идеей трансграничного логистического холдинга. На тот момент его «Сумма» вместе с государственной «Транснефтью» контролировала крупнейший в России порт в Новороссийске и крупнейший нефтяной терминал в Приморске, а также собиралась строить нефтяной терминал в Роттердаме. Для развития холдинга Магомедов нанял Александра Винокурова, выходца из американского инвестфонда TPG Capital и зятя министра иностранных дел Сергея Лаврова.
Перед командой Винокурова стояло три задачи, вспоминает бывший сотрудник «Суммы»: найти железнодорожного перевозчика, построить или купить контейнерный терминал под Москвой и получить выход к Тихому океану. У FESCO было это все и даже больше: группе принадлежало 24% «Трансконтейнера», крупнейшего контейнерного перевозчика в России. Казалось, решение найдено. Но Генералова нужно было «сильно удивить ценой». И Магомедову это удалось: он предложил за пакет экс-министра (56%) вдвое больше рынка. В общей сложности он собирался консолидировать чуть более 70% FESCO примерно за $1,2 млрд.
Архитектором сделок был Винокуров, рассказывают два источника, близких к FESCO. Сам Винокуров от комментариев отказался. Было решено использовать схему leverage buyout: акции выкупались на займы от самой FESCO, которую, в свою очередь, должны были прокредитовать госбанки. Но в мае, за месяц до закрытия сделки с Генераловым, госбанки вдруг отказали в финансировании, вспоминают собеседники. Один из них предполагает, что вмешаться мог Владимир Якунин, тогдашний глава РЖД и давний оппонент Магомедова. «Эти слухи не имеют никаких объективных оснований», — передал Якунин через своего представителя. Впрочем, ранее в разговоре с Forbes он признавал, что разногласия с Магомедовым у него были: «Это было столкновение различных концепций развития транспортно-логистической системы страны». По его словам, Магомедов действовал в интересах частного бизнеса, а он отстаивал позицию государства.
Как бы то ни было, сделка оказалась на грани срыва, и Генералов потребовал в задаток $50 млн. Магомедов не отступил и призвал на помощь давнего знакомого, инвестиционного банкира Марка Гарбера. Он помог организовать кредит от синдиката западных банков, а его фонд GHP стал партнером в сделке. Винокуров же привлек TPG. В декабре 2012 года сделка была закрыта, новые акционеры получили контроль над FESCO (32,5% досталось «Сумме», 23,8% — GHP, 17,4% — TPG). «Зия — боец, он бесстрашный и идет до конца», — говорит его знакомый, добавляя, что «возможно, это и проблема». Чтобы рефинансировать задолженность новых акционеров, FESCO разместила еврооблигации на $875 млн. Этот долг едва не потопил группу и лишил Магомедова былых союзников.
Нервное время
Первый раунд встреч с держателями еврооблигаций FESCO произвел на гендиректора «Суммы» (сейчас уже с приставкой «экс») Лейлу Маммедзаде неизгладимое впечатление. Десять агрессивных мужчин не верили ни единому ее слову и не проявляли ни малейшего желания идти на контакт, поочередно угрожали лишить ее личного имущества и обанкротить компанию. Хрупкая девушка охладила пыл переговорщиков, заявив, что «компанию им развалить не удастся».
Ситуация накалилась в конце 2015 года, когда у FESCO отношение чистого долга к EBITDA превысило 8. Сказались девальвация рубля и падение грузооборота из-за санкций, указывали аудиторы из KPMG. И предупредили, что FESCO может не справиться с долгами. Так и случилось: в течение 2016 года FESCO допустила ряд дефолтов по облигациям, в том числе и тем, что ушли на долги акционеров. Расчет был на рост после кризиса 2008 года, объясняет бывший акционер FESCO: «Кто знал, что все уйдет вниз?!»
Ситуацию усугублял Магомедов, вспоминает собеседник Forbes: он категорически отказывался продавать «Трансконтейнер» и оттягивал партнерство с арабским DP World, боясь продешевить. На выручку пришел ВТБ, который был одним из кредиторов группы. Госбанк открыл FESCO новый кредит на $680 млн, деньги ушли держателям еврооблигаций, которых Маммедзаде уговорила на 30%-ный дисконт. В 2018-м на FESCO обрушилась новая напасть — Магомедова арестовали по обвинению в организации преступного сообщества.
«Период был нервный», — вспоминает топ-менеджер FESCO, неясно было, как среагируют банки и контрагенты, а счета и активы арестовали следователи. FESCO допустила очередной дефолт, на этот раз по рублевым облигациям. Их крупнейший держатель, инвестгруппа «Регион», которую связывают с «Роснефтью», обратилась в суд. Маммедзаде покинула «Сумму» и сконцентрировалась на спасении FESCO, возглавив совет директоров. Почти одновременно стало известно, что пакет FESCO в «Трансконтейнере» выставлен на продажу. Акции были заложены в ВТБ, который и выкупил пакет за 14,8 млрд рублей. «Это была спасительная сделка», — говорила Маммедзаде, она позволила расплатиться с «Регионом» и «стабилизировать финансовое положение».