Сардана Авксентьева: «Если голоса женщин не слышны, кто их озвучит, если не мы?»
Бывший мэр Якутска, депутат Госдумы от партии «Новые люди» Сардана Авксентьева — о гендерной повестке во власти, политической карьере женщины в России, законе об иноагентах и региональной независимости.
Этот разговор с Сарданой Авксентьевой начался задолго до той минуты, когда в один из январских дней мы обе вошли в зум (пандемийная действительность диктует свои законы жанра), чтобы сделать интервью. Мы в редакции внимательно наблюдали за работой Сарданы еще в роли мэра Якутска — она стала первой женщиной в истории на этом посту. Там она попыталась пересадить чиновников на общественный транспорт (и сама пользовалась им для передвижения) и даже выставила на торги служебные автомобили (распродать их все так и не получилось, вырученные средства направили на работу социального такси), отказала в финансировании дорогих мероприятий из бюджета города, активно вела личный инстаграм (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена), с редкой для российских чиновников открытостью давала интервью для популярных YouTube-каналов — в общем, вела себя как классический европейский госуправленец, за что даже попала на страницы журнала The Economist как «женщина, которая ломает стереотипы о политиках в России».
Правда, от «женской повестки» Авксентьева долгое время открещивалась — получать какие-то бонусы по гендерному признаку, как признается теперь политик, ей не хотелось. Но все изменилось в тот момент, когда Сардана неожиданно быстро покинула пост мэра Якутска — официальная версия гласит, что случилось это «по собственному желанию» и «по состоянию здоровья». Спустя несколько месяцев Авксентьева присоединилась к партии «Новые люди» в качестве консультанта по региональной политике ее лидера, основателя Faberlic Алексея Нечаева. А вскоре в составе партии баллотировалась на выборах в Государственную думу восьмого созыва — и прошла, оказавшись на втором месте в федеральном партийном списке, сразу после Нечаева.
В день, когда Сардана Авксентьева получила свою депутатскую корочку, 29 сентября 2021 года, она стала спикером на сессии о женщинах в политике первого саммита Forbes Woman Day, где вместе с бывшим депутатом Госдумы Оксаной Пушкиной, основательницей центра «Насилию.нет» (внесен в реестр иностранных агентов) Анной Ривиной и правозащитницей Аленой Поповой обсуждала права женщин в России и необходимость принятия закона о домашнем насилии.
За кулисами другие участницы форума признались Сардане, что возлагают на нее большие надежды — ведь она «единственная женщина либеральных взглядов, которая сумела пройти в Думу». Но тогда Сардана ответила, что пока еще не «влилась» в гендерную повестку, хотя и хотела бы разобраться в вопросе и попытаться стать голосом тех женщин, которые чувствуют, что их интересы не представлены во власти. Мы договорились, что обсудим это подробнее, когда Авксентьева начнет полноценную работу в качестве депутата. И мартовский номер Forbes Woman, посвященный истории русского феминизма и тому, как женский вопрос еще с советских времен решался на государственном уровне, кажется, как нельзя лучше подходит для этого разговора.
Сардана, вы уже несколько месяцев депутат Госдумы. Как прошли эти месяцы для вас? Что изменилось в вашей жизни, работе?
На мой взгляд, ничего особенно не изменилось. Живу там же, где жила во время предвыборной кампании, в Новой Москве. Как показывает опыт и практика, ездить на метро по-прежнему удобнее и быстрее, чем на персональной машине. От дома до Государственной думы у меня уходит около 50 минут. Живу так же, дружу с теми же.
Если говорить серьезно и по работе, конечно, уровень задач и их решения теперь другой. Работу мэра, особенно такого города, как Якутск, не сравнить с работой депутата Госдумы. С одной стороны, работа мэра по интенсивности и напряженности, когда ты каждый час получаешь новые вводные, особенно в зимний период, несравнима с темпом и ритмом работы депутата Государственной думы. Но по важности тех задач, в решении которых ты участвуешь, конечно, это совершенно другой масштаб. Не хуже и не лучше, это разные вещи.
Если говорить о плюсах, то, работая мэром, ты принимаешь решения сам, ты сам их реализуешь и сам отвечаешь за результаты своего труда. Получилось, не получилось — это твоя ответственность, это или твой успех, или твоя вина. А в Думе 450 депутатов, а еще ты взаимодействуешь с правительством и массой других организаций, и в итоге ты не можешь нести ответственность за коллективное решение.
Вы сказали про коллективную ответственность. При этом коллектив в Государственной думе, скажем так, разный, с разными представлениями о хорошем и плохом. И мы знаем людей, которые уходили оттуда с ощущением, что невозможно что-то серьезно переделать, а при этом ты автоматически становишься ответственным за все, что там делают. Как вы с этим живете и работаете?
Я думаю, как в той песне: «Вы полагаете, все это будет носиться? — Я полагаю, что все это следует шить». Я надеюсь, что получится двигаться эволюционным путем: каждый день, когда мы идем на работу в Государственную думу (я говорю про фракцию «Новые люди»), пусть нас всего 15 человек, мы тем самым показываем нашим избирателям, каким может стать парламент нашей страны в случае вдумчивого выбора и активного участия людей. Пока 50% людей считают, что их это не касается, мы будем получать такой результат, какой получаем. Каждое свое выступление на пленарном заседании я посвящаю тому, чтобы люди задумались, как можно поменять законы, чтобы поменялась жизнь. Я понимаю, что это сложное движение вперед, но оно имеет смысл.
А это все вообще нужно людям, которые там сидят?
Да. Вы же знаете, что на 50% состав Государственной думы обновился. Это такие же, по сути, новые люди в Государственной думе, как и мы. Под разными знаменами, под разными флагами вошедшие в эту историю. Другой разговор, конечно, что они связаны консолидированным голосованием и прочими вещами, они поступают так, как считает партия. Поэтому мы в «Новых людях» отказались от консолидированного голосования. Мы голосуем по совести, кто как считает нужным. В этом смысле мы взломали эту систему — все остальные жмут кнопки по команде и по циркуляру.
И обратите внимание, что, например, мы одними из первых выступили против QR-кодов на транспорте. Но поскольку большинство жителей нашей страны думают то же самое, мы были поддержаны. Я не говорю, что это наше достижение, но здравый смысл стал звучать в Государственной думе. Потому что страна огромная, и когда решения принимаются только внутри Садового кольца исходя из каких-то политических целей, а потом еще и искажаются на местах, страдают в итоге люди в регионах. Какие QR-коды в транспорте, например, Якутске? Конечно, у нас потеплело сейчас, всего минус 36, но попробуйте постоять в очереди в автобус в таком климате.
Но ведь все равно все глобальные, ключевые решения принимают «ребята, что сидят наверху». Это не вызывает у вас чувства беспомощности?
Ну, я разное видела и отношусь к этому с определенной степенью жизненной мудрости. Но представим, что нас в Государственной думе нет. И картина, конечно, возвращает опять в прошлое. Вот наш лидер партии Алексей Нечаев говорит, что мы вставили ногу в приоткрытую дверь. А я хочу добавить, что мы еще при этом умудрились открыть форточку. Я думаю, что какую-то дискуссию мы внесли. И вода, как известно, точит камень, поэтому мы будем продолжать этим заниматься — быть возмутителями спокойствия.
Какими вопросами вы сейчас там занимаетесь?
Моя самая главная задача, с которой я заходила в Думу, мой личный, скажем так, KPI — добиться большей самостоятельности регионов в части налогового послабления и финансовой независимости. Это очень и очень трудный процесс, потому что у нас сложилась излишняя централизация всех доходов в стране. И тем, кто контролирует эти ресурсы, так работать приятно и хорошо. Они говорят, что таким образом идет борьба с коррупцией, но на самом деле это не так. Я считаю, что субъектам на местах виднее, какие задачи более приоритетны.
Сейчас мы обсуждаем глобальную реформу местного самоуправления в Российской Федерации. С одной стороны, при существующей вертикали депутат сидит на депутате: сельского совета, поселкового совета, районного совета, городского совета… И казалось бы, при новой одноуровневой системе люди будут понимать, куда идти. Я могу понять логику этого законопроекта. Но жизнь людей на местах при этом не меняется к лучшему. Укрупнение муниципалитетов приведет к тому, что кто-то наверху будет решать, что делать в том или ином селе. И боюсь, что в конечном итоге произойдет отстранение людей от власти, упадет их самоидентификация как граждан страны, и отделение себя от власти будет увеличиваться. Поэтому я считаю, что право выбирать своего руководителя, главу своего поселения, района, города — это все-таки одна из возможностей участия людей в управлении своей территорией, своей страной, в конце концов.