Как товарищ Берия вышел из доверия
Член Политбюро ЦК КПСС, министр внутренних дел Лаврентий Берия был арестован 26 июня 1953 года, а 23 декабря того же года расстрелян по приговору суда в подземном бункере во внутреннем дворе штаба Московского военного округа № 54373 на Космодамианской набережной.
Дело Берии обсуждалось на особом пленуме ЦК с 2 по 7 июля 1953 года. Георгий Маленков выступил первым, обвинив министра внутренних дел в злоупотреблении властью, слежке за коллегами, попытке проведения независимой внешней политики по каналам МВД, манипулировании процессами амнистии для личной выгоды и т. д. Он осмелился и на мягкую критику Сталина: «У нас накопились за многие годы значительные ненормальности… у нас годами не собирался пленум ЦК, у нас последние годы Политбюро перестало нормально функционировать как высший партийный орган в период между пленумами ЦК… Всякий член ЦК, какой бы пост он ни занимал, должен находиться под соответствующим партийным контролем. Деятельность любого из руководителей должна протекать под руководством ЦК партии».
Никита Хрущёв пошёл дальше в своей критике и самого министра, и сталинской системы. Из стенограммы июльского пленума ЦК КПСС:
«Хрущёв. Берия очень домогался поста министра внутренних дел. Вы, товарищи, каждый знаете, какой был вес этой “персоны” в партии. Довольно большой. Казалось бы, такому человеку надо дать участок работы самый острый. Является ли в настоящее время Министерство внутренних дел самым острым участком? По своим выводам я, может быть, встречу какие-нибудь замечания, но мне кажется, что МВД не является теперь таким участком… Почему я так думаю? Давайте… возьмём период последних 10 лет. Какие заговоры внутри нашей страны были открыты Министерством внутренних дел, Министерством госбезопасности? Было много липовых, дутых дел, а заговоров никаких.
Ворошилов. Правильно, никаких.
Хрущёв. Давайте посмотрим дела 1937 года и после 1937 года, среди них также было много липовых дел.
Голос из Президиума. Больше половины липы, правильно.
Хрущёв. Если поднять дела МВД и МГБ как групповые, так и индивидуальные и посмотреть их, то встретим там немало дутых дел. Возьмите дело “врачей-вредителей”. Это позорное дело для нас. Мингрельское дело в Грузии — тоже липа. Можно назвать и другие подобные липовые дела.
У нас внутри страны действуют шпионы, диверсанты, террористы, агенты империалистических разведок, но у нас не было сколько-нибудь значительных групповых заговоров против советского строя и их не могло быть, потому что мы имеем монолитность рядов партии, сплочённость нашего народа вокруг нашей партии».
Хрущёв не обошёлся и без своего конька — сельского хозяйства, сказав, что Берия работал, чтобы помешать решению проблем, связанных с этой областью. Это было немного не к месту, но вполне по-советски, по-сталински даже: возложить вину за проблемы с продовольствием страны на Берию-«провокатора».
Но не только: тема сельского хозяйства позволила Хрущёву откровенно привлечь внимание к плачевному состоянию этой отрасли и выразить свой взгляд на социализм. Его беспокоило влияние нехватки продуктов питания на международное положение СССР: «А если мы не решаем вопросов сельского хозяйства, когда в стране недостача мяса, молока и даже не хватает картофеля и капусты, то разве это-то сила? Это, товарищи, позор. Ведь нам могут сказать наши друзья: слушайте, дорогие товарищи, вы нас учите, как строить социализм, а вы у себя картофель выращивать не умеете, не можете обеспечить свой народ, капусты у вас в столице нет».
Обсуждение дела Берии на пленуме серьёзно подорвало репутацию Сталина. Он ещё не стал преступником и тираном, но уже был больным и отстранённым стариком. «К сожалению, мы не могли принять важных решений по сельскому хозяйству как в последний период жизни товарища Сталина, так и после его смерти, — объяснял Хрущёв. — Потому что при постановке того или иного вопроса Берия сеял сомнения или часто при обсуждении добивался снятия вопроса с обсуждения. Мы все уважаем товарища Сталина. Но годы своё берут. В последнее время товарищ Сталин бумаг не читал, людей не принимал, потому что здоровье у него было слабое… И это обстоятельство ловко использовал прохвост Берия, очень ловко».
Вячеслав Молотов вменил Берии в вину стремление разжечь разногласия между народами СССР и добавил: «Как случилось, что такой матёрый враг, как Берия, мог попасть в нашу партию и в её руководящий орган? На этот вопрос, — если не вдаваться в глубокие причины такого рода фактов, — можно дать простой ответ: это результат недостаточной бдительности нашего ЦК, в том числе и тов. Сталина. Берия нашёл некоторые человеческие слабости и у И.В. Сталина, а у кого их нет? Он ловко их эксплуатировал, и это удавалось ему в течение целого ряда лет».