Герой прорыва
Одним из главных героев Войны Судного дня стал 50-летний израильский генерал Ариэль Шарон.
Потом и кровью
Биография Ариэля Шарона довольно сильно романтизирована. Если читать посвящённые ему труды историков, симпатизировавших Израилю, то вырисовывается этакий генерал-романтик. Как будто бы во вторую половину ХХ века перенёсся на машине времени лихой герой до невозможности романтизированных искусством Наполеоновских войн. То ли Иоахим Мюрат, то ли Денис Давыдов — в общем, любитель отчаянно дерзких, до безумия смелых лобовых кавалерийских атак.
Всё это правда лишь отчасти. Шарон был человеком жёстким, а порой и жестоким, и совершенно точно не лишённым храбрости. Личная отвага, впрочем, фактор важный, но не главный. Шарон мог не просто придумать дерзкий план, но и блестяще реализовать его, но при этом не позволял себе ослушаться приказа. Впрочем, и это не главное. Главное, что Шарон никогда не сдавался. Это качество и превратило его из талантливого молодого офицера в военачальника-победителя.
Родители Шарона были выходцами из Российской империи. Мать — дочь зажиточного еврея из Могилёва, отец — сын видного деятеля сионистского движения из Брест-Литовска. Шмуэль Шейнерман и Двейра Шнейерова познакомились в Тифлисе (ныне — Тбилиси). Оба были студентами местного университета. Шмуэль изучал сельское хозяйство, Двейра — медицину. Обучение они не закончили: в 1920-м, глядя на стремительное продвижение Красной армии по территории Грузии, молодые супруги решили уехать на историческую родину, тогда ещё официально именовавшуюся Землёй Израильской. Путешествие растянулось почти на год. В Яффе Шмуэль и Двейра оказались только в 1921-м, в 1928 году у них родился сын — Ариэль.
Ариэль довольно быстро определился со своим будущим, выбрав военную карьеру. Впервые оружие он взял в руки в четырнадцать лет, а сорок восьмой год — год провозглашения государства Израиль — встречал уже лейтенантом, да ещё и с боевым опытом. Он сражался на полях первой Арабо-израильской войны (1947–1949). В конце мая 1948-го Шарон получил тяжёлое ранение в боях за Латрун. Выжил он чудом, его на своих плечах вынесли из-под обстрела солдаты.
После войны Шарон увлёкся историей и даже поступил на исторический факультет. Вот только у правительства на молодого лейтенанта, не раз проявлявшего мужество и героизм на войне, были другие планы. Доучиться Ариэлю не удалось: его назначили командиром секретного подразделения, известного в историографии как Спецотряд 101, в задачу которого входили организация и осуществление акций возмездия. Если кто-нибудь совершал на территории Израиля теракт (тогда ещё, впрочем, так не называемый), вскоре появлялись Шарон и его люди и беспощадно разбирались с террористами. Впрочем, удары возмездия не всегда были направлены конкретно против тех, кто совершал теракты. История Спецотряда 101 завершилась осенью 1953 года в деревне Киббия в Иордании. В ответ на убийство израильской женщины и двух детей в городе Йехуд, Шарон и его люди захватили Киббию. То, что произошло дальше, Шарон впоследствии назовёт «трагической случайностью». Бойцы спецотряда заминировали и взорвали 42 здания. Они предполагали, что дома будут пусты и что всё мирное население своевременно покинет их. Однако многие женщины и дети укрылись в подвалах и из-под завалов уже не выбрались. Погибло 69 мирных жителей. История имела международный резонанс, ООН начала расследование. Шарона отстранили от командования.