Любовь Аркус о том, что делает финалы великими

WeekendРепортаж

«В русской литературе финалом по большей части является тоска»

Любовь Аркус о том, что делает финалы великими

Фото: Екатерина Чеснокова / РИА Новости

Любовь Аркус — не только киновед, основательница журнала «Сеанс» и режиссер, снявшая фильмы «Антон тут рядом», «Кто тебя победил никто» и «Балабанов. Колокольня. Реквием», но и выдающийся педагог. Год назад «Сеанс» открыл школу кураторов и сценаристов, которая только что объявила второй набор, но и до появления школы как институции Аркус преподавала почти всю жизнь — во всяком случае через «Сеанс» прошло не одно поколение российских кинокритиков. О том, что такое «русский финал», зашита ли любовь к трагедии в национальном коде, а также о кинематографе Феллини, Хуциева и Балабанова со своей учительницей поговорил Константин Шавловский.

Как-то Сергей Соловьев рассказывал мне, что встречался с инвестором, который предлагал ему любые деньги на экранизацию «Анны Карениной», но только с одним условием: Анна остается жива. Как вы думаете, почему Соловьев его выставил?

Если честно, я думаю, что это байка. Сергей Александрович был на них великий мастер.

Но байки Соловьева всегда говорили что-то про время — например, его рассказы про Шпаликова и Хуциева рассказывают про оттепель больше, чем иные факты. А байка про финал «Анны Карениной» что-то про наше время говорит?

Это не про время, это про людей, которые думали вкладывать деньги в кино с надеждой получить быструю прибыль. Удивительно, что этот предрассудок с хеппи-эндом переходит у продюсеров и госчиновников из поколения в поколения. У кино появляется незаемный язык, потом приходит звук, потом кинопленка сменяется цифрой, но продюсерская жажда хеппи-энда не меняется, эта музыка будет вечной. Ну хорошо, касса так касса, но где счастливый финал в бестселлере под названием «Чапаев»? Почему авторы показывают, как гибнет герой, и это не только не отталкивает зрителя, но, напротив, заставляет пересматривать его фильм снова и снова? И если верить мемуарам первых зрителей «Чапаева», всякий раз зал в диком напряжении: переплывет? не переплывет? Что говорить о первых зрителях, если маленький Сережа Добротворский, по рассказам его мамы, даже в лютый ливень тащил родителей в сотый раз на «Чапаева», а когда стал взрослым, написал о нем статью-кирпич, как будто хотел разломать этот волшебный фонарь своего детства, пробраться в самую сердцевину своего детского чуда.

Но теперь вернемся к Толстому. Без трагического финала у Толстого не было бы причины предпослать роману эпиграф «Мне отмщение, и Аз воздам», это была бы банальная история адюльтера, обычный дамский роман про «роковые чувства».

Исследователь немого кино Юрий Цивьян ввел в научный оборот термин «русский финал» — в противоположность как раз американскому хеппи-энду. «Русский финал» — это такой «хоррор-энд», когда все заканчивается плохо, как у Карениной и у Чапаева. И фильмов с «русским финалом» в дореволюционном кино выходило примерно в четыре-пять раз больше, чем с «американским». Получается, это такая наша культурная особенность — ждать и желать плохого конца?

Я не специалист в области дореволюционного кино, это вопрос к моей дочери Анне Коваловой, специалистке по этому периоду. Но я бы обратила внимание на то, что в начале XX века русская культура переживает эпоху декаданса, который узнается и в кинематографе Евгения Бауэра, и просто даже в самом облике Веры Холодной. Декаданс не был сугубо российским явлением, но в России, возможно, эта мода срезонировала и с градусом тревожности, атмосферой внутри империи, раздираемой социальными и политическими противоречиями. Я не думаю, что «плохих» финалов так уж много в русской литературе. Например, без него обходится «Война и мир» того же Льва Николаевича. В русской литературе финалом по большей части является тоска. Вот «тоска как русский финал» — это гораздо ближе к правде. Причем скорее тоска автора, не героя. Это «Мертвые души» Гоголя, «Обломов» и «Обыкновенная история» Гончарова, «Дворянское гнездо» Тургенева и большая часть произведений Чехова. А теперь посмотри, что происходит во французском романе: «Госпожа Бовари» Флобера, «Красное и черное» Стендаля, «Опасные связи» Шодерло де Лакло — это классические трагические финалы. И совсем «русские».

Вы всегда говорили, что финал в кино — это и есть авторское высказывание.

Давай сначала договоримся о терминах. В учебниках по кинодраматургии есть понятие «финал» или «развязка». То разделение, о котором буду говорить я,— это мои, скажем грубо, домыслы, и они требуют точного определения.

Классифицировать финалы можно: бывают развязки, в которых разрешаются линии сюжета. Бывают развязки, которые неожиданно опрокидывают сюжет,— этого много у Хичкока, взять только «Психо» — и все понятно. У Хичкока вообще головокружительные развязки, недаром один из своих лучших фильмов он так и назвал — «Головокружение». Сюда еще прибавим фильм «Сияние» Кубрика, когда мы видим Николсона на групповой фотографии отеля в начале века и понимаем, что он живет здесь вечно. Бывают «договаривающие» финалы — так, например, завершается фильм «Осенний марафон»: из финала мы узнаем, что горестный бег плута будет продолжаться всегда, никто его не отпустит, и он не взбунтуется, будет по-прежнему лгать «по запросу». Бывают финалы в коммерческом кино — когда, например, сложив пазл из всех мотивов и улик, детектив узнает, кто убийца. Или мелодрама, которая завершается «поцелуем в диафрагму». И тогда это не авторское высказывание, а просто устоявшийся жанровый канон.

Я бы вообще предложила в нашем разговоре разделить фильмы, у которых финал является сущностною частью произведения, и фильмы, где финал существует наравне с другими киноблоками. Это не делит кинематограф на великий и не великий. Это просто разные поэтики. В отечественном кино я назову три великих фильма с гениальными финалами. Это «Иван Грозный» — пляска опричников, убийство Владимира Старицкого, царь Иван, который именно в эту минуту становится Грозным, и «Андрей Рублев» — эпизод «Колокол», который, как ни странно, о себе, и здесь они совпадают с фильмом «Восемь с половиной» Феллини. Лично для меня таким же великим финалом является сцена концерта в «Долгих проводах» Киры Муратовой, голос Зинаиды Шарко: «Это мое место, мы всем отделом занимали»,— и на фоне этого голоса «Белеет парус одинокий»... А в мировом кино гениальные финалы, например, у ранних фильмов Федерико Феллини, и тут можно начать с «Ночей Кабирии».

«Ночи Кабирии». Федерико Феллини, 1957. Фото: Dino de Laurentiis Cinematografica, Les Films Marceau

Что такого там происходит в финале?

Главная героиня этого фильма — проститутка Кабирия, типичный маленький человек, которую обманывают, и обманывают страшно, и она, которая вот-вот понадеялась на лучшую участь, остается у разбитого корыта. Если бы не финал, это был бы очень талантливый фильм эпохи позднего неореализма. Кабирия идет по лесу, и в огромных глазах величайшей Джульетты Мазины стоят слезы — и это все еще укладывается в неореалистический канон. Но когда появляются молодые люди, которые перед ней танцуют, появляются музыка, пение и веселье,— она вдруг улыбается. Эта улыбка — поверх слез, поверх участи, поверх социального или даже человеческого сюжета. Это — божественная улыбка. То же и в «Дороге», когда брутальное, жестокосердное существо, не знающее чувств, ни своих, ни других людей, рыдает, скорчившись на берегу моря: он рыдает от запоздавшей на целый свой век встречи с самим собой. Чтобы не возвращаться потом к Феллини, давай упомянем еще один величайший финал — «Восемь с половиной». Феллини, в отличие от своего героя Дзампано из «Дороги», с собой никогда не расставался, имел отвагу смотреть в себя, в свое прошлое — но в этом фильме он безо всяких запутывающих сантиментов и ресентиментов встречается с собой в настоящем времени. И эта прежде всего безжалостная встреча с самим собой, выставленная напоказ, достигает своей наивысшей точки в финале. Собственно, это и есть фильм о финале фильма. Где собраны все персонажи его фильма, то есть его жизни, и все на равных — и он сам, и его жена, и его любовница, и его недостижимый идеал, и актеры, и продюсеры, и журналисты, и съемочная группа, и массовка,— все в одном пространстве плана. Герою Мастроянни плохо, он в ужасе прячется под столом, он не может начать съемку, не знает о чем, не знает как, все требуют от него, чтобы он начинал, круговерть крупных планов. И когда дорогостоящую монументальную декорацию, символизирующую что-то космическое, технологическую устремленность вверх, начинают рушить, он даже испытывает облегчение — все, фильма не будет.

Когда вступает музыка Нино Роты и появляются смешные музыканты (карнавальные, как многое у Феллини), Гвидо Ансельми поначалу начинает ими дирижировать, а затем берет в руки режиссерскую «кричалку» — все, он чувствует, что финал сейчас произойдет, а значит, произойдет и фильм.

А у другого вашего любимого режиссера, Алексея Германа, есть великие финалы? Вот стакан на голове у героя Юрия Цурило, крик Баширова «Либерти» — великий?

Ну а чем это сильнее, чем любая другая сцена из этого фильма? Мне кажется, что у Германа финал не вычленяется из ткани произведения. В его фильмах уравниваются в правах подстаканник, портсигар с теннисными ракетками и героиня Руслановой, когда она говорит Лапшину: «Я Ханина люблю». Или когда Ханин пытается покончить с собой. Или когда Лапшин говорит, что «здесь будет город-сад», а нас прошибает до мурашек, до холодного пота, потому что мы, в отличие него, знаем, что на самом деле здесь будет. У Германа в роли того самого великого финала выступает кульминация — как сцена митинга на заводе в «Двадцати днях без войны» или эпизод с военнопленными в «Проверке на дорогах».

Сильные финалы — это признак режиссерской мощи или, наоборот, показатель того, что режиссер не вытянул фильм на одном уровне?

Ты говоришь, что я тебя научила, что финал и есть авторское высказывание. Но меня этому научил Александр Николаевич Сокуров. Он говорит, что произведение создается ради финала. Например, «Июльский дождь». Марлен Мартынович Хуциев, который вообще-то был про воздух и счастье, снимает его о том, как вещество счастья уходит из воздуха времени и на его место приходит растерянность и тоска. Но у «Июльского дождя» по-настоящему великий финал — это встреча ветеранов, хроникальная съемка. Хуциев показывает в финале людей, для которых законы времени не писаны, которые навсегда остались жить в той эпохе, когда деревья были большими. Чтобы как-то справиться с наступающим удушьем, в финале ему необходим был этот впрыск настоящего, подлинного. И это ошеломительное впечатление производит. Буквально как если бы древние греки встретились в современной Москве после долгой разлуки. Или «Мамочки» Саши Расторгуева, когда мы не уверены, что стоит ребенка впускать в такую страшную жизнь, но когда героиня разрешается от бремени и мы слышим плач живого младенца, нам становится стыдно, что мы могли сомневаться, «стоило — не стоило». Или «Доживем до понедельника» Станислава Ростоцкого, где в финале главный герой смотрит на своих учеников, восьмиклассников, а они — на него. И они прощаются. Потому что больше такие учителя, как Мельников в исполнении Вячеслава Тихонова, не будут преподавать в школах. Они уйдут в диссиденты, в эмиграцию или в кочегарки — они уходят с исторической сцены, потому что им невыносимо то, что происходит. Дети этого, конечно, не понимают, но они это чувствуют. И он смотрит на них, пытаясь в их глазах угадать, станут ли они обывателями, прислужниками режима, сволочами, карьеристами — или останутся людьми? И в его глазах стоит этот вопрос, и надежда, и боль, и тревога — все вместе. И эта его переглядка с ними, снятая не просто на крупных, а на сверхкрупных планах,— невероятно мощный финал, который поднимает этот замечательный, талантливый фильм куда-то на олимп.

Почему сейчас мы не видим таких фильмов и таких финалов, хотя, казалось бы, рифмы к тому, что происходит с нами сейчас, невозможно не слышать?

Потому что время, когда происходит глобальный катаклизм, и время, которое его осмысляет,— это два разных времени. Мир подожгли со всех сторон, и нам всем выпала участь в таком времени жить. Когда земля горит под ногами, причем на всех континентах, авторские высказывания, мне кажется, не получаются. Вот когда все уляжется и превратится в очередное болото, как это произошло с советским кино с 1969 года и длилось до 1985-го, те, кто выживет, увидят, как опять на авансцену выйдут Авторы. Я очень хочу дождаться нового фильма моего любимого Бори Хлебникова.

Сейчас мы живем в эпоху сериалов, где в конце сезона обязателен клиффхэнгер, крючок на продолжение, который победил в коммерческом плане даже пресловутый хеппи-энд. Что это значит с культурологической точки зрения — когда мы смотрим на бесконечные продолжения, зная, что в финале ничего не закончится и все обязательно выйдет на новый круг?

Это отсутствие системы координат и внятной картины мира, в которой были бы верх и низ, право и лево, добро и зло. Наличие картины мира предполагает все-таки финал, даже в сериале — если это не ситком и не мыльная опера. А что такое финал? Это значит суметь вовремя поставить точку, завершив свое высказывание, сделав его цельным. И тогда оно обретает смысл. Кино без финала — пускай открытого — не может быть высказыванием. Если ты все время ставишь запятую, это значит, что у тебя самого просто нет ответов на вопросы, которые ты ставишь перед собой. Но у человечества по большому счету и нет этих ответов, сетка координат сбилась, поэтому эта постоянная запятая вместо точки, наверное, вполне соответствует духу времени.

Давайте забудем, что вы киновед, и вспомним, что вы режиссер,— что вы как режиссер думаете о проблеме финала?

Главная, конечно, история у меня случилась с финалом фильма «Антон тут рядом». Ее объясняет то обстоятельство, что в какой-то момент я обнаружила себя внутри огромной человеческой трагедии. Изначально этого не предполагалось. Но я решила не выключать камеру. Так, история наших мытарств с Антоном стала сюжетом фильма и без остатка поглотила мою жизнь. Мы делали все для того, чтобы в жизни эта история заканчивалась не интернатом и не смертью героя. Положение было почти безвыходным. Но я уверена, что с нами тогда были ангелы, и выход из этого положения нашелся. Так совпали развязка предельно драматической нашей истории и финал фильма.

А вот в «Балабанове» у меня было, например, три финала. Я сознавала, что это непрофессионализм, но все никак не могла расстаться с ним. Вот давай я еще скажу про Балабанова. Не про мой фильм, а про самого Алешу, и на этом остановимся. Я вспоминала к этому нашему с тобой разговору про развязки и финалы у разных фильмов. И конечно же, поэтика Балабанова — про великие финалы. Сухоруков, который закрывает над собой крышку лодки как крышку гроба, и детский рисунок с маленьким человечком, и надпись со стрелкой «это я». Маковецкий ступает на льдину, доктор стреляет в себя в «Морфии», вопль «Я тоже хочу» в одноименном фильме. Я уже заканчивала монтаж своего фильма, когда блямкнула эсэмэска от Нади. Это она среди ночи нашла Алешин детский рассказ и прислала мне его. Он совсем короткий, этот рассказ. И он про то, что Алеша была счастлив до шести лет. Пока не осознал, что когда-нибудь ему придется всем сказать «Прощай». Он завернулся в одеяло и долго плакал. Детство кончилось. Удивительно, что я именно про это монтировала кино. Все финалы его фильмов сродни тем, о которых я говорила подробно. И по той же причине. «Видеть жизнь с точки зрения смерти»,— писал Бердяев о Гоголе. Можно и по-другому: «Открытие мира происходит через устремленность ввысь»,— это уже Инна Соловьева. У меня такое чувство, что только из этой точки, возможно, даже не смерти, но уперев камеру в небо, возникают такие финалы.

«Июльский дождь». Марлен Хуциев, 1966. Мосфильм, Tvorcheskoe Obedinienie Pisateley I Kinorabotnikov

Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Почему женщины ненавидят: что такое женская мизогиния и как она влияет на гендерное равенство Почему женщины ненавидят: что такое женская мизогиния и как она влияет на гендерное равенство

Мизогиния: в чем причина неприязни женщин друг к другу?

Esquire
Кукольный бум Кукольный бум

Как культура осмысляла историю одной женщины, ушедшей из семьи

Weekend
Глава 3: Нью-Йорк и Чикаго Глава 3: Нью-Йорк и Чикаго

– Вы гангстеры? – Нет. Мы русские

Esquire
Покупай, подорожало Покупай, подорожало

Российский авторынок идет на рекорд

Деньги
Средний возраст — не кризис, а перекресток, или Как превратить зрелость в лучшее время жизни Средний возраст — не кризис, а перекресток, или Как превратить зрелость в лучшее время жизни

Средний возраст для многих — время кризисов, сомнений и размышлений об упущенном

Maxim
Ольга Бузова: «Мне не нужен ураган в душе. Мне по кайфу штиль» Ольга Бузова: «Мне не нужен ураган в душе. Мне по кайфу штиль»

Ольга Бузова: как продолжить верить людям, несмотря на прошлый негативный опыт

Добрые советы
«Друзья идей»: платоновская красота математики в зеркале медиа «Друзья идей»: платоновская красота математики в зеркале медиа

Как сохранить в России интерес к фундаментальной науке

Наука
Почему мужчина не женится и как его к этому шагу подтолкнуть Почему мужчина не женится и как его к этому шагу подтолкнуть

Какие причины заставляют мужчину не жениться и как с ними справиться?

Psychologies
10 весомых фактов 10 весомых фактов

Ученые открыли немало способов, помогающих легко держать вес под контролем

Лиза
Всё только начинается Всё только начинается

Здесь всё подчинено задаче создать уютный, приятный, дружественный интерьер

Идеи Вашего Дома
Лилия Любимова: «Нет такого вопроса, на который у звезд не было бы правильного ответа» Лилия Любимова: «Нет такого вопроса, на который у звезд не было бы правильного ответа»

Астролог Лилия Любимова — о ретроградном Меркурии и гороскопах

Лиза
Райан Рейнольдс. Интервью, которого не было Райан Рейнольдс. Интервью, которого не было

Мы сначала играем что-то на экране, а потом это случается с нами в жизни...

Караван историй
Англия накануне нормандского завоевания. Основные игроки Англия накануне нормандского завоевания. Основные игроки

Нормандское завоевание Англии – одно из переломных моментов английской истории

Наука и техника
«Я не в ресурсе»: 7 простых способов это исправить «Я не в ресурсе»: 7 простых способов это исправить

Как восполнить свой энергетический заряд, чтобы «быть в ресурсе»?

Psychologies
«Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Береники и проконсула Феста» «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Береники и проконсула Феста»

Картина Василия Сурикова, посвященная Апостолу Павлу

Дилетант
Роу-муви Роу-муви

Неудивительно, что именно сказки стали одним из первых киножанров

Правила жизни
«Заткнись ради команды»: биатлонистки рассказали о сексуальном насилии в сборной «Заткнись ради команды»: биатлонистки рассказали о сексуальном насилии в сборной

Почему в сборной США по биатлону процветало сексуальное насилие?

Forbes
Остров проклятых: как Гайола разрушила жизни всех своих владельцев Остров проклятых: как Гайола разрушила жизни всех своих владельцев

За гробовой тишиной острова Гайола скрываются жуткие истории

ТехИнсайдер
Строительство нового жилья: «Судьба льготной ипотеки определит будущее отрасли» Строительство нового жилья: «Судьба льготной ипотеки определит будущее отрасли»

Как можно ускорить строительство новых многоквартирных домов?

ФедералПресс
В определенных обстоятельствах В определенных обстоятельствах

Светлана Иванова с дочерьми Полиной и Мирой впервые снималась для глянца!

OK!
«Пора признать, что стабильности больше нет»: Владелец транснациональной мебельной корпорации о том, как они ведут бизнес, не боясь кризисов «Пора признать, что стабильности больше нет»: Владелец транснациональной мебельной корпорации о том, как они ведут бизнес, не боясь кризисов

Почему иностранцы продолжают выбирать российский рынок?

СНОБ
Не только дождь и снег: топ самых странных и шокирующих осадков Не только дождь и снег: топ самых странных и шокирующих осадков

Представьте: вы возвращаетесь домой и начинается... денежный дождь!

ТехИнсайдер
На худой конец На худой конец

Как быть при осечке в сексе

Men Today
Жизнь до жизни Жизнь до жизни

Отношения мамы и ребёнка начинаются задолго до появления малыша на свет

Здоровье
Бэтмен против Супермена Бэтмен против Супермена

Tank 700 двойного действия

Автопилот
Спорт после перерыва Спорт после перерыва

Руководство по предотвращению травм для тех, кто делал паузу в тренировках

Лиза
Как найти общие ценности в отношениях: советы психолога Как найти общие ценности в отношениях: советы психолога

Как сделать так, чтобы собственные принципы не помешали гармонии в паре?

Psychologies
Вытер в голове Вытер в голове

Что не так с нашей психикой?

Men Today
«Собеседник на вашей стороне»: как преодолеть страх
при общении на иностранном языке «Собеседник на вашей стороне»: как преодолеть страх
при общении на иностранном языке

Как воспринимать общение на иностранном языке не как суд и пытку?

Forbes
Назад в будущее: почему IT-гиганты стали инвестировать миллиарды в атомную энергию Назад в будущее: почему IT-гиганты стали инвестировать миллиарды в атомную энергию

Почему корпорации ищут спасение «старом» атоме и причем тут ИИ?

Forbes
Открыть в приложении