Пережить черную полосу: что происходит с психикой при затяжном стрессе
Разовая кризисная ситуация вызывает шок, заставляет проходить через стадии принятия, чтобы затем вернуться к обычной реальности. Но что происходит с психикой, когда стресс и неопределенность становятся всеобъемлющими и затяжными, а когда все закончится, непонятно? Как психика привыкает к пролонгированным кризисам, какие могут быть последствия и что помогает людям быть более устойчивыми, рассказывает практикующий психолог Екатерина Давыдова.
Вопрос адаптации к стрессу давно занимает умы ученых. Понятие адаптационного синдрома (совокупность приспособительных реакций человека и животного на значительные по силе и продолжительности неблагоприятные воздействия) ввел ученый Ганс Селье еще в 1936 году, его концепция в последствии расширялась и дорабатывалась. Сегодня считается, что процесс включает в себя следующие стадии:
- тревога, когда происходит мобилизация жизненных сил организма;
- стадия сопротивляемости, на которой вырабатывается устойчивость к стрессовым факторам;
- далее следует или постепенная стабилизация или же стадия истощения, при которой организм не способен справляться. В этом случае возникает риск необратимых последствий: психических расстройств, соматических заболеваний.
Проходить эти стадии мы можем по-разному. Есть люди, которые будто всегда готовы к стрессовым событиям. Речь идет, например, о выживальщиках, которые в спокойное время строят планы по приспособлению к эпидемиям, техногенным катастрофам и стихийным бедствиям. Они готовятся как физически (делают запасы, тренируют организм), так и психологически (регулярно устраивают себе «краш-тесты» в виде пребывания в экстремальных условиях).
Существует категория людей, которым будет достаточно сложно адаптироваться к длительному стрессу. Речь прежде всего о тех, чья психологическая устойчивость была ослаблена задолго до кризисной ситуации. Например, из-за негативного опыта в детстве стратегии совладания со стрессом у этих людей оказываются не совсем адаптивны. Подобная связь детского опыта и адаптации во взрослом возрасте научно доказана. Существует понятие «ранних дезадаптивных схем» — устойчивых конструкций, которые вырабатываются в детстве для приспособления к травматическим событиям. Например, человек жил в семье, где у одного из родителей были серьезные проблемы со здоровьем, второй взрослый был полностью сосредоточен на лечении и уходе за больным, а на детские переживания у родителей не оставалось сил. Чтобы выдержать происходящее, психика ребенка могла выработать схему самопожертвования — «нужды другого важнее, чем мои», потому что обстоятельства не позволяли иных способов справляться с происходящим.
Подобные дезадаптивные паттерны помогают выдержать тяжелую реальность в детстве — став устойчивыми, они активируются и во взрослом возрасте, если происходит что-то тревожное. При активации схемы человек вновь переживает сильные негативные эмоции и использует свои привычные с детства стратегии, чтобы справиться с текущим стрессом: один будет ощущать недоверие ко всем и всему, другой впадет в состояние беспомощности, третий будет сфокусирован исключительно на негативном сценарии развития событий.
Тем из нас, кто не является выживальщиком, готовым к любому раскладу событий, в случае пролонгированного стресса предстоит пройти все три вышеперечисленные стадии адаптации, чтобы научиться жить в новой реальности. Рассмотрим подробнее, что происходит на каждой из них.
Это реально: от первого шока к осознанию происходящего
Опыт начала пандемии — события, развивающегося по сценарию затяжного стресса, — показал молодому поколению то, что раньше можно было только прочитать в книгах по кризисной психологии.
Мы на собственном примере увидели, что бывает на первой стадии адаптации: возникает шок, люди чувствуют нервно-психическое возбуждение, парализующую тревогу, желание спрятаться или же быть агрессивным. Возникает паника, являющаяся заразительной, происходит уход в позицию «каждый сам за себя» (статистика подтверждает, что в начале пандемии многие начали избыточно накапливать предметы первой необходимости, несмотря на то что видели, как другие остались ни с чем). Люди также могут искать «виноватого», например исследования глобальных эпидемий подтверждают рост ксенофобии по отношению к жителям регионов, где впервые началась вспышка заболевания. В шоке мы также испытываем тошноту, затуманенность мышления, дереализацию, затрудненность дыхания. Все это является формами проявления пресловутой реакции «бей-беги-замри».