«Сейчас — облом обломович!»
Лидер фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Сергей Миронов ответил на вопросы «Огонька» о конституционных поправках, перспективах роспуска Госдумы и отношениях с «Единой Россией»
— Сергей Михайлович, столько лет твердили, что Основной закон править не надо, и вдруг такие перемены! К чему была спешка?
— В России всегда все случается внезапно и резко. Но спешкой я бы это не назвал, скорее, оперативностью. Меня таковая устраивала: «Справедливая Россия» была единственной партией, выступавшей за досрочные выборы в Госдуму. «Единая Россия» в лице Александра Карелина выступила было с такой инициативой, но потом испугалась. Коммунисты изначально не хотели досрочных выборов, ЛДПР колебалась.
— При чем тут выборы?
лидер фракции
«Справедливая
Россия»
в Госдуме
— Это было бы логично. Раз уж пошли перемены — ушел Дмитрий Медведев, принимаем поправки в Конституцию, то надо бы «уйти» и «Единую Россию». По крайней мере, стоило попробовать. Если в этом году переизбрать депутатов, то что-то мне подсказывает, что единороссы не набрали бы такого оглушительного большинства. Уверен, что «Справедливая Россия» увеличила бы численность в Думе, хотя лидирующая позиция ЕР наверняка сохранилась бы. Согласно нашей социологии, примерно 30 процентов электората прочно ассоциируют стабильность в стране с партией власти. Весь вопрос в том, что думают остальные 70 процентов...
Уверен, что из новых партий в будущей Думе не появится никто — ни при досрочных выборах, ни в ситуации, если они пройдут в срок. Все потому, что в законе о выборах прописаны необходимые для этого условия и такие партии просто не в состоянии их реализовать. Так что следует рассчитывать на имеющийся «парламентский набор» — передел мандатов будет идти между ними. И боязливость единороссов, отказавшихся от досрочного голосования, может сыграть только против них. В ЕР убеждены, что раз россияне не вышли на улицы протестовать, например, против повышения пенсионного возраста, то все приняли реформу и смирились. Да, таких уличных протестов, какие были во Франции, мы в Москве или Питере не увидели, но это не значит, что люди довольны. Никто ничего не простил, не смирился и не забыл. И с каждым месяцем недовольных становится только больше, потому что множится число тех, кто должен был бы уйти на пенсию по старым нормам. А сейчас — облом обломович! И ладно бы эти люди получали зарплату и трудились дальше, так ведь многих уже уволили. Все обещания власти следить и наказывать работодателей-нарушителей — пустые разговоры. И чем больше становится недовольных сложившимся положением дел, тем меньше поддержка партии власти, и «стабильные» 30 процентов потихоньку начинают таять. Как знать, что будет через год, когда число недовольных еще вырастет?
Так что досрочные выборы, может, были бы выгодны самой партии власти. Да это было бы и правильно, чтобы положения измененной Конституции реализовывали уже другие люди. И в этой связи такая оперативность с принятием поправок меня, как лидера фракции, устраивала. Но вопрос закрыли...
— Неужели окончательно?
— Думаю, что да. Хотя, конечно, ничего исключать нельзя. Так что, если ветер переменится, я готов. Но что-то мне подсказывает, что раз такое решение принято, то его уже не изменят, потому что в противном случае создастся впечатление, что власть шарахается. Думаю, что окончательно все точки над «i» будут расставлены после 22 апреля: решение может быть скорректировано в увязке с тем, как пройдет народное голосование. Если будет хорошая явка и большинство населения поддержит поправки — одна ситуация, если все с точностью до наоборот — другая. Кстати, шансы на то, что люди поддержат принятые поправки, неплохие. Социальные гарантии нужны давно, хотя соглашусь, что можно было бы добиться их принятия и без внесения поправок в Конституцию — посредством изменений законов. Можно было бы сделать поправки и более объемными, например, как предлагала «Справедливая Россия», распространить индексацию пенсий и на работающих пенсионеров. Но коль скоро пошли путем принятия поправок в Конституцию, то, может, оно и к лучшему: теперь власть не сможет отказаться от заявленного. Что ж, все меняется, и довольно стремительно. Как я слышал, уже идут разговоры о том, как в нынешних условиях организовать голосование 22 апреля. То есть обсуждается возможность переноса даты голосования. Сложность в том, что в принятых нами поправках заложен точный срок проведения голосования — месяц с момента подписания их президентом. То есть 22 апреля — это почти крайний срок.