Не бескрайние леса
Рубеж XIX—XX веков. Россия — всё ещё аграрная страна, хотя в области промышленности происходят зримые и весьма существенные сдвиги: появляются новые отрасли, возникают новые промышленные районы, строятся фабрики и заводы, прокладываются дороги. Особенно бурно развиваются металлургия, нефтеперерабатывающая промышленность, добыча полезных ископаемых. Страна огромная! Чёткую и адекватную информацию, где, что и в каком состоянии находится в данный конкретный момент, не всегда удаётся получить. Но такая своевременная информация необходима. А главное, необходим научный анализ, на основе которого могут быть приняты ответственные государственные решения. Летом 1899 года из Петербурга на Урал отправляется экспедиция под руководством Дмитрия Ивановича Менделеева. Цель её — составить реальный портрет металлургической и горнодобывающей отраслей Урала, а также наметить пути решения сложившихся в них тогда проблем. Затронула экспедиция и проблемы лесного хозяйства. Лéса в необъятной стране, на удивление, стало не хватать…
Почему же так получилось? И как добывать лес, чтобы при этом его становилось больше? Юрий Глазунов, заведующий лабораторией лесоводства и биологической продуктивности Института лесоведения РАН, кандидат сельскохозяйственных наук согласился порассуждать на эту тему, злободневную, как оказалось, и в наши дни. Беседу ведёт Наталия Лескова.
— Юрий Борисович, все знают, что Менделеев — великий учёный-химик, профессор, многим известны его работы в экономике, но, оказывается, Дмитрий Иванович был ещё и специалистом по лесам?
— Лесными делами Менделеев интересовался всю жизнь, с юных лет. В своём подмосковном имении он даже ставил эксперименты по выращиванию разных пород деревьев. Но это было для него скорее хобби. Публикаций именно по лесоведению у него не так много, а те, что есть, посвящены в большей степени экономике лесного хозяйства. В частности, в конце 1880-х годов у него вышла работа по обоснованию таможенных тарифов, в которой он коснулся лесов. Значительную часть экспорта в то время составлял круглый необработанный лес, поэтому Менделеев рекомендовал, во-первых, устанавливать тарифы таким образом, чтобы было выгодно не экспортировать необработанную древесину, а обрабатывать её внутри страны и вывозить уже продукт глубокой переработки. А во-вторых, развивать безотходное производство, то есть получать как можно меньше отходов от добычи и обработки древесины. Это у нас актуально до настоящего времени, потому что значительная часть древесины до сих пор уходит в отходы, а на экспорт, в основном в Китай, по-прежнему древесина низкой степени обработки. В отчёте, составленном по итогам экспедиции на Урал 1899 года, есть целая глава, посвящённая использованию и выращиванию леса.
— Хотя в целом экспедиция была связана с исследованием новых залежей железной руды…
— В том числе. Как Менделеев сам написал в своём отчёте, железная промышленность Урала тогда находилась в кризисе. В стране очень быстро рос спрос на железо: в период с 1887 по 1898 год он вырос в четыре раза, тогда как производство железа на Урале за этот же период выросло всего лишь в два раза. Если подумать, то двукратный рост, по нынешним меркам, — это колоссально, но в то время он отставал от роста потребностей Российской империи. При этом другой регион — Донбасс — развивался намного быстрее. На Урале за почти 200 лет в металлургической отрасли накопились многочисленные проблемы и противоречия. Были сложные земельные отношения, запутанное законодательство, возникали разные социально-экономические вопросы. Менделеев их обозначил, а решать их должно было уже государство.
Спрашивается, какое это имеет отношение к лесу? Исторически сложилось так, что уральская металлургия развивалась на древесном угле. Тем более, что в отличие от того же Донбасса, где в большом количестве есть и руда, и уголь, на Урале каменного угля было немного. Соответственно энергетическую основу промышленности составил древесный уголь. С точки зрения технологии, он, пожалуй, был лучше каменного угля, потому что железо получалось по качеству выше. Но когда начались бурные темпы развития промышленности, с доступностью древесного угля возникли проблемы.
«Если обязательно и расчётливо сохранять плодородие полей и лугов, то не менее важно сохранять и леса».
«Особую государственную и прямо сельскохозяйственную важность имеют не только меры, охраняющие леса во всех губерниях, где лесу менее 20 процентов по площади, но и возбуждение усиленного лесоразведения, особенно там, где лесная площадь менее 10 процентов всей поверхности».
Д. И. Менделеев. Толковый тариф. 1892 год.
— Можно ли сказать, что эта экспедиция способствовала развитию науки о лесах?
— По указанию Менделеева на Урале были, в частности, заложены так называемые пробные площади, были взяты срезы модельных деревьев, по нескольку от каждой породы. Члены экспедиции объехали порядка 40 заводов, и Дмитрий Иванович везде просил, чтобы ему присылали срезы деревьев. Вернувшись в Петербург, он продолжал получать такие срезы, и их было уже так много, что он даже не успевал всё обрабатывать — занятие это довольно-таки трудоёмкое.
— Зачем это нужно было делать?
— Такая работа позволяет ретроспективно оценить ход роста дерева, сравнить, как растут разные породы в разных условиях. Для углежжения и по скорости роста, и по качеству угля лучше всего подходили берёза и осина. Берёза давала качественный уголь, а осина быстрее всех росла. Причём это такие породы, которые всегда считались сорными, в особенности осина, они, скорее, мешают лесовыращиванию более ценных хвойных пород. Каких-то открытий в этом плане Менделеев не сделал, но он наглядно показал, что производительность, продуктивность лесов очень сильно падает при продвижении на Север — от 50° до 70° северной широты. Поэтому развивать промышленность севернее, по его мнению, было бесперспективно. Но можно было бы там заготавливать лес при условии, что будет возможность его доставки к местам выплавки железа. А эта возможность была, конечно, сильно ограничена. Потому что, как он писал в своих экономических статьях, проблема с лесом сложилась такая же, как и в Европе: там, где много людей, там мало леса, а там, где много леса, мало людей. В отдалённых районах (а северный Урал — это районы глухие) дорожная сеть не развита и сейчас, особенно на землях лесного фонда.
Чтобы лес заготовить, чтобы его доставить хотя бы до нижнего склада (на нижнем складе производится первичная обработка заготовленного леса: очистка от сучьев, сортировка и подготовка к дальнейшей транспортировке), нужно прокладывать пути сообщения, а это дорого. Чем дальше от рынков сбыта, тем дороже получалась бы древесина и, соответственно, уголь из неё. Хотя по объёму эти леса и могли бы на какой-то период обеспечить металлургическую промышленность, Менделеев в большей степени надеялся на поставки каменного угля из Экибастуза (к тому времени уже открыли экибастузское угольное месторождение) и из Кузбасса. Но в Экибастузе, как он сам же написал, есть своя железная руда, так же как на Донбассе.
Что касается работ с модельными деревьями и закладки пробных площадей, Менделеев предложил достаточно простую методику определения характеристик древостоев, хотя, на мой взгляд, он несколько завысил её точность. Но, в общем, она была вполне рабочей. Нельзя сказать, что он приехал в край, где не было никаких специалистов-лесоводов. У того же графа Строганова были лесничие Теплоуховы, которые создали замечательные лесные культуры. Менделеев отмечал, что если ехать по Уралу, то местами видны и искусственные леса, и мелиорация. Некоторые из промышленников старались лесное хозяйство развивать так, чтобы лес не заканчивался.