Дойти до конца цепочки
Без массового производства конечных изделий — самолетов, высокотехнологичных станков и высокоскоростных поездов — развить отрасль производства редких и редкоземельных металлов не получится
Российская Федерация передала госкорпорации «Росатом» 89,5% акций ОАО «Соликамский магниевый завод». Таким образом, поставлена юридическая точка в процессе передачи под контроль госкорпорации предприятий редкоземельной отрасли — собственно СМЗ и Ловозерского ГОКа, производителя концентрата редкоземельных металлов. Цель сосредоточения двух этих предприятий в одних руках — создание в стране полной технологической цепочки по производству редкоземельных металлов (РЗМ).
Дело в том, что Россия, как и, кстати говоря, многие другие страны, утратила важное звено этой технологической цепочки, а именно так называемое разделительное производство, в процессе которого концентрат редкоземельных металлов разделяется на составляющие. Российский концентрат в основном перерабатывается в Китае.
Эта страна фактически контролирует мировой рынок РЗМ, перерабатывая на своей территории порядка 90% сырья, содержащего редкоземельные металлы. В планах «Росатома» — построить на площадке Соликамского магниевого завода разделительное производство и таким образом достичь полной импортонезависимости в отрасли.
«Монокль» встретился с генеральным директором Соликамского магниевого завода, председателем Ассоциации производителей и потребителей редких и редкоземельных металлов Русланом Димухамедовым, чтобы обсудить, при каких условиях возможно достижение Россией технологического суверенитета в сфере производства РЗМ.
Руслан Димухамедов — председатель Ассоциации производителей и потребителей редких и редкоземельных металлов, генеральный директор ОАО «Соликамский магниевый завод».
Образование:
- Казанский государственный университет, факультет вычислительной
- математики и кибернетики, специализация — «Исследование операций
- и системный анализ»;
- Курс повышения квалификации «Бизнес в условиях рынка»,Татарский
- институт содействия бизнесу;
- Программа «Капитал “Росатома”», корпоративная академия «Роса-
- тома»;
- Курс «Управление технологическими инновациями», Московская шко-
- ла управления «Сколково».
Имеет большой опыт работы на руководящих должностях предприятий госкорпорации «Росатом» — АО «Техснабэкпорт», АО «Атомредметзолото».
Редкоземельные металлы (РЗМ) — группа из 17 элементов, включающая скандий, иттрий и лантаноиды (лантан, церий, празеодим, неодим, прометий, самарий, европий, гадолиний, тербий, диспрозий, гольмий, эрбий, тулий, иттербий, лютеций).
Редкоземельные металлы получают восстановлением соответствующих оксидов, фторидов, электролизом безводных солей и другими методами.
РЗМ используются в высокотехнологичных отраслях промышленности — приборостроении, радиоэлектронике, станкостроении, химической промышленности.
— Сегодня, если взять все редкоземельные металлы, потребляемые страной, то по объему выручки они примерно равны золотому руднику на 350–500 килограммов.
В стране добывается 370 тонн золота в год. То есть одна только золоторудная отрасль в тысячу раз важнее, чем редкоземельная отрасль, если смотреть с точки зрения выручки.
А есть и другие отрасли. Есть добыча угля, есть добыча удобрений, есть добыча нефти, газа, железа и так далее.
Еще один важный вывод, который я для себя сделал в течение 2023 года. Он витал всегда в воздухе, но в 2023 году кристаллизовался. Когда люди говорят о редкоземельной отрасли, они говорят о ней не ради самих редкоземельных металлов, а ради того, какую высокотехнологичную промышленность мы хотим иметь в стране с их применением. РЗМ — символ возрождения нашей промышленности, но сами по себе они не являются самостоятельным бизнесовым объектом. И это в жизни предприятий, которые занимаются выпуском редкоземельных металлов, проявляется достаточно характерно. То есть, если мы такие важные, почему мы такие бедные? Или почему не запускаются проекты, если они действительно такие важные?
На вопрос, почему же у нас не развивается производство редкоземельных металлов, есть короткий ответ: потому что невыгодно. Такова сегодняшняя обстановка в мире в целом и в Российской Федерации в частности.
Наша ассоциация объединяет производителей редкоземельных металлов и научно-экспертное сообщество. Сейчас мы работаем над расширением состава членов нашей ассоциации и идем мы не вширь, привлекая еще больше производителей редких и редкоземельных металлов. Важно формировать цепочку вверх. К нам должны прийти металлурги, которые делают сплавы. К нам должны прийти нефтехимики, которые делают изделия с применением РЗМ, например каучуки или катализаторы крекинга нефти. По-хорошему и самолетостроители должны быть в составе ассоциации. Вот тогда это действительно будет объединение интересов всех, кто так или иначе связан с редкоземельной отраслью. Например, широко известная тема с неодимовыми магнитами. Сегодня неодим — это тот металл, который формирует спрос по деньгам на всю редкоземельную отрасль. Тебе не нужен неодим в виде высокочистого оксида. Тебе нужно его превратить как минимум в металл неодим. Хотя он тоже не нужен. Тебе нужно превратить его в сплав неодим-железо-бор. Этот сплав должен быть соответствующим образом переплавлен, раздроблен, перемолот в муку нужного наноразмера, спрессован в присутствии магнитного поля, спечен, термически обработан, отшлифован, отгальванизирован, и вот тогда у тебя есть магнит. И по-хорошему ты его должен превратить в электродвигатель на неодимовых магнитах.
— Получается, неодим — самый востребованный сегодня из редкоземельных металлов. А поскольку он находится в концентрате с большим количеством других металлов, то при его выделении приходится выделять и все остальные металлы.
— Да, и это характерная особенность рынка редкоземельных металлов и характерная боль всех редкоземельщиков.
— Почему боль?
— Если мы берем корзину редкоземельных металлов, типичную для типичного месторождения, то там будет 50 процентов металла под названием церий, 25 процентов лантана, 15 процентов нужного неодима и плюс-минус 10 процентов всех остальных. Ты не можешь прийти в карьер и сказать: неодим копаю, остальное не копаю. Нет, ты добываешь всю руду, ты обогащаешь всю руду, ты всю эту руду «варишь» в наборах кислот или других реагентов и получаешь первый товарный продукт под названием «коллективный концентрат редкоземельных металлов». Это, как правило, растворимой формы химическое соединение, то есть карбонат. И далее ты начинаешь его прогонять по набору экстракторов. Две среды, водная и органическая, где, проходя через более чем полтысячи однотипных ячеек, каждый раз происходит по чуть-чуть разделение концентрата: в одну сторону чуть более тяжелые, в другую — чуть более легкие РЗМ. И так у тебя последовательно выделяются церий, лантан, неодим и так далее. Ты получаешь неодим, который стоит плюс-минус сто долларов за килограмм. Но ты получаешь в три раза больше церия, которого рынку столько не нужно. И поэтому, когда редкоземельных металлов добывалось мало, то этот самый церий стоил там до десяти долларов за килограмм. Сегодня его как грязи, и его продают по доллару за килограмм.
— И это ниже себестоимости его производства?
— И это даже ниже стоимости одного только его разделения. Сама операция по разделению редкоземельных металлов одного от другого стоит плюс-минус пять долларов за килограмм каждого.
Разделять — дорого
— Как получилось, что Китай стал главным производителем редкоземельных металлов? И как получилось, что Россия, правопреемник Советского Союза, потеряла конечное звено в технологической цепочке производства редкоземельных металлов — их разделение?
— Когда Советский Союз был замкнут в рамках своего экономического пространства, максимум стран СЭВ, когда мы понимали, что необходимо получать все металлы любой ценой, и когда цену этих металлов мы могли транслировать в конечную продукцию, тогда у нас эта отрасль была. Но как только мы интегрировались в мировую экономическую модель взаимодействия, так сразу же те производства, которые были не самыми рентабельными, начали сдавать свои позиции. Ну, например, с применением редкоземельных металлов сделаны экраны телевизоров. Посмотрите, сколько стоил цветной телевизор в советские годы. Около 600 рублей. То есть около трех не самых низких зарплат. В пересчете на сегодняшние деньги такие телевизоры стоили бы 300 тысяч рублей. Если бы был запрещен ввоз телевизоров в Российскую Федерацию полностью, тогда и можно было бы говорить, что отрасль РЗМ, замкнутая в рамках отдельно взятой страны, может работать от и до.
Теперь о том, как поднимался Китай.
Китай в 90-е годы, а по большому счету в 80-е, начинал активное сотрудничество с Соединенными Штатами. А они еще в 80-е годы начали, а в 90-е годы активно продолжили сокращение своих мощностей по добыче и переработке редкоземельных металлов с одновременным трансфером технологий в Китай.
Китаю они дали: первое — технологии редкоземельных металлов, второе — доступ на рынки сбыта редкоземельных металлов, третье — оборудование и материалы для редкоземельных металлов. Ну и четвертое — людей, которые проходили обучение добыче и переработке редкоземельных металлов. Такую операцию Соединенные Штаты проводили в отношении Китая и со многими другими отраслями промышленности.
Редкоземельные металлы особенно характерны. Это не самый выгодный продукт с точки зрения бизнеса по масштабу выручки. Это сложный технологический продукт. У него бывают в ряде случаев и специфические моменты, в частности необходимость работать с радиоактивными отходами, потому что редкоземельным металлам всегда в природе сопутствует торий, пусть и в мизерном количестве. Торий необходимо извлекать и захоранивать. Америка сделала элементарную вещь — передала в Китай грязное производство, а себе оставила верхние переделы, более маржинальные на тот момент.
На килограмм редкоземельных металлов ты потратил сто долларов, выручил 105–110. Хочешь масштабировать — не вопрос. Будешь тратить миллион долларов в себестоимости и зарабатывать миллион сто тысяч долларов выручки. Если же ты один раз изобрел условный Microsoft Office или Microsoft Windows или Android, то после этого клонирование каждой новой копии стоит ноль. Просто ноль. И вся выручка, которую ты получаешь с программного обеспечения, тебе идет в прибыль. Всё. Поэтому такое разделение труда произошло между Соединенными Штатами и Китаем. США передали ему грязную промышленность.
Но США недоучли, что на той площадке, где концентрируются производственные компетенции, постепенно начинают формироваться и научно-технические компетенции. Проще говоря, после того как китайские компании обзавелись большим количеством производственных мощностей, они автоматически начали обрастать и инженерными кадрами, и научными кадрами. Они развили технологии производства редкоземельных металлов, а дальше начали обрастать и производством средств производства. Это и обогатительное оборудование, и химико-металлургическое оборудование, и электронное оборудование в части систем АСУ ТП. Вот так смог подняться Китай. У него, в отличие от Российской Федерации, был открыт весь мир с точки зрения рынка сбыта.
— Но ведь и Россия в 90-х годах вышла в открытый мир. Почему мы не смогли на весь мир продавать редкоземельные металлы?