Стриптиз. Не от хорошей жизни
Мне не хочется преподносить свой недолгий опыт работы в стрип-клубе как драму. Воспоминания об этом не мучают меня по ночам, и мне не стыдно говорить, что я две недели танцевала у шеста и заработала 200 тысяч рублей.
В «стрип» меня, как и многих других девчонок, привело отсутствие мозгов и острая потребность в деньгах. Увольняясь почти перед самым Новым годом, я была уверена, что без труда найду новую работу. Через месяц спеси поубавилось, через два я начала нервничать, на третий уже отправляла резюме в компании, которые до этого даже не рассматривала. Однажды, когда я «серфила» по сайтам с вакансиями, случайно увидела предложение – подработку танцовщицей. Подумала: «Почему бы не попробовать?»
Кроме меня на «собеседование» пришли еще восемь девчонок. Нам предложили заполнить небольшие анкеты, спросили, у кого есть опыт, у кого нет. После нас всех попросили раздеться до трусов.
Стоя со спущенными до колен штанами и задранной кофтой в ожидании оценки фигуры, я чувствовала себя куском мяса.
Мне объявили, что меня берут, и ознакомили с так называемым crazy-меню – расценками на услуги танцовщиц. Приватный танец («приват») стоил 5 тысяч рублей. «Увал» (когда гость забирает танцовщицу из клуба на всю ночь) – 28 тысяч рублей. «Беседа» – 15 минут общения в зале на диване – оценивалась в 3 тысячи рублей. Секс – 15 тысяч.
Половину чаевых, полученных за ночь, надо было отдавать клубу. На руки гарантированно давали 2,5 тысячи рублей – если совсем ничего не перепадало за смену.
«В среднем девочки, если они не совсем ленивые, зарабатывают по 200 тысяч в месяц. Но, сама понимаешь, все зависит от гостей», – сказал парень-скаут из клуба.
С пластикой у меня все было хорошо – раньше я немного занималась хореографией. Поэтому, чтобы выучить несколько базовых круток у пилона, мне хватило двух репетиций в выходные. Тогда же провели короткий инструктаж, как танцевать в приватной комнате наедине с гостем: «Сначала потанцуйте у стен, покрутитесь около столика, аккуратно снимите трусики. Не надо их с себя стягивать, как в общественной бане. Все должно быть красиво», – сказала хореограф. – Только после этого ты подходишь к гостю. Можешь сесть на него сверху, но напомни ему, что трогать тебя нельзя. Но если тебя от него не тошнит, то можно и не говорить. Тут уж, девчонки, сами смотрите. Про секс вам уже сказали?» – «То, что 15 «косарей» за него?», – вопросом на вопрос ответила девушка, стоявшая рядом со мной.
«И это тоже. Вообще, это только вам решать, хотите вы этого или нет. У нас не бордель. Здесь никого ни к чему не принуждают. Если влюбитесь в гостя... пусть хоть на одну ночь, то это ваше дело», – сказала хореограф.
У всех танцовщиц были сценические имена. Себе я выбрала пошлое и банальное – Синди. Не видела смысла оригинальничать. Все происходящее казалось странным и бессмысленным. Четко я понимала только то, что через неделю мне нужно платить за квартиру, а от моих сбережений почти ничего не осталось.
Впервые в смену меня поставили в понедельник, и не зря – в начале недели в клубе почти не было гостей. Когда кто-то заходил, громко включали музыку, мы подрывались с диванов и начинали танцевать. Через пару минут этот кто-то уходил, и все затихало. И мы обратно заваливались на мягкие темно-фиолетовые пуфы.
Ближе к утру в клуб забрели несколько мужчин. Трое в компании, а один сам по себе. «Готова? Станцуешь?» – спросила менеджер. «Да», – сразу ответила я. Гости расселись, диджей проорал: «А сейча-а-а-с для ва-а-а-а-с выступит потрясающая Синди-и-и-и-и!» Плохо помню свою проходку до пилона. Зато никогда не забуду, как у меня свело ягодичную мышцу во время «лягушки» – одной из самых простейших круток. Я с ужасом ждала середины трека – в это время надо было снимать лиф. Но прошло все без заминок.
После своего «виртуозного» выступления я, немного прихрамывая, пошла собирать «чай». За первым столиком от меня с таким пренебрежением отмахнулись, словно я какое-то насекомое. Кое-как выдавив улыбку, я подошла к одинокому гостю.
«Я хочу с тобой пообщаться вне клуба», – сразу сказал он. В первый день я на такое не рассчитывала, конечно. Промямлила: «Ага, хорошо. Я сейчас», – и пошла к менеджеру. «Поняла, иди переодевайся. Мы пока с него деньги возьмем. Выйдешь, отдам», – сказала она.
Я не понимала, куда мы поедем, кто этот человек и что может взбрести ему в голову. Но ничего плохого со мной не случилось. Мы были в нескольких барах, но оба не пили, просто разговаривали. Много. Единственным условием было обсуждать только его темы. В какие-то моменты, высказав свое мнение о чем-либо, он с напором спрашивал: «Ты согласна?» Я не сразу уловила суть игры и несколько раз начинала спорить. Но после фразы: «Мне не интересно, что думаешь ты. Я хочу знать, почему тебе нравится то, что думаю я», – правила больше не нарушала.
Когда время вышло, он просто отвез меня домой, а сам уехал. Вот так самое изнурительное в моей жизни общение принесло мне 28 тысяч рублей.
Со вторника по четверг ничего особенного не происходило. В пятницу и субботу у нас были особые вечеринки – мы надевали черное нижнее белье, маски и другие «сопутствующие» элементы. Вот за эти дни я заработала 150 тысяч на одних только чаевых! Во вторую неделю в четверг к нам пришли пятеро старичков-итальянцев. За пару «приватов» один из них оставил мне 500 евро! Жестами объяснил, чтобы я танцевала, не подходя к нему. Просто смотрел на меня, сидя нога на ногу, словно в консерваторию пришел. Потом пришла шумная компания, но я к ним не подходила. Понимала, что не смогу притвориться, что они мне приятны. Просто танцевала у пилона, проходилась по «чаю» и ждала 6 утра.
Как назло, они сидели почти до упора. Я зависала у бара, когда один из них, пьяный в хлам, подошел и попросил станцевать для него «приват». Очень неохотно я согласилась. В отличие от культурного итальянца, этот гость, которому было лет 30–35 на вид, вызывал у меня отвращение. От него воняло потом, на лбу была испарина. С раскрасневшимся от алкоголя лицом он рухнул на диван и проорал: «Давай, шевелись!» Я стояла не двигаясь. Он швырнул на стеклянный стол, стоявший между нами, три мятые пятитысячные купюры и расстегнул штаны.
И тут меня стошнило. Просто от того, что я столкнулась с ситуацией, когда мне надо будет спать с кем-то за деньги. Пока эта «опция» crazy-меню существовала как бы в параллельной Вселенной, она меня не смущала и не возмущала. Но как только мы пересеклись в реальности, я отреагировала так, как отреагировала.
Больше я на свою «подработку» не вышла. Просто перестала отвечать на сообщения и звонки менеджера. Думаю, последний месседж, который он мне прислал, был позаимствован им из какого-нибудь дешевого сериала: «Вернешься еще. Все возвращаются».
Фото: ShutterStock/Fotodom.ru
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl