Александр Сикорский: «В виноделии мне больше всего нравится дегустация»
Основатель и идейный вдохновитель «Имения Сикоры» размышляет о формировании винного стиля, комфортном творчестве внутри бродильного чана и о создании культовых вин.
Позвольте поздравить вас с победой в нашем первом рейтинге и другими блестящими результатами прошедшего года. Насколько эти успехи важны для вас?
Наша команда амбициозная, и для нас, как в футболе, главное — это счет на табло. В любом виде деятельности важно, как тебя оценивают. Лично для меня очень важен взгляд со стороны на то, как мы развиваемся, каких отзывов заслуживаем. Поэтому мы в числе первых российских хозяйств стали отправлять образцы для оценки в Wine Advocate, и мы всегда очень ждем этих результатов.
Мы, кстати, обратились и в Wine Spectator, но они ответили, что у издания «пока нет ресурса», чтобы оценивать российские вина. Почти год переписывались с Джеймсом Саклингом, который сначала тоже не принимал к рассмотрению российские вина, и только недавно начал склоняться к тому, чтобы изменить свое мнение.
Мы хотим появиться на винной карте мира. И в нашем случае действует принцип: побеждает один — побеждают все. Наверное, российским виноделам правильнее все же не вариться в собственном соку и пробовать не только те вина, которые созданы на соседних виноградниках. А то мы хвалим друг друга, но толком не понимаем, в какой точке шкалы мы находимся.
Кстати, в этом году мы решили не участвовать в некоторых уважаемых конкурсах. Из-за пандемии не все эксперты смогли собраться для работы в жюри, и это могло сказаться на адекватности оценок. Поэтому мы сделали акцент на работу с экспертными рейтингами — такими, например, как Wine Advocate.
Если говорить о достижениях и признании, год для нас был очень удачным, но мы очень много работали, чтобы это признание заслужить. Это был многолетний труд всей команды. То, что мы в первый раз попали в рейтинг The World’s Best Vineyards, тоже важный результат. Я отдаю себе отчет в том, что в мире есть десятки тысяч виноделен, которые этого в принципе достойны. И поэтому порядковые места, которых была удостоена каждая из трех российских виноделен, не так уж важны. Но сам факт попадания сразу трех отечественных винных хозяйств в сотню лучших очень красноречив. Есть ли в этом успехе фактор везения или случайности? Наверное, есть, хотя мы очень много для этого сделали. Но и закономерность в этом тоже есть — ведь сейчас в российском виноделии появилось очень много интересных архитектурных проектов и амбициозных людей, готовых вкладывать деньги. Так что нельзя исключать, что в этом рейтинге вскоре появится еще больше российских виноделен. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось. В этом контексте и результаты рейтинга Top100wines.ru очень важны. Жаль только, что высокие оценки экспертов пока не отражаются на ценах вина.
Точнее, вы пока не конвертируете эти оценки в дополнительную маржу. Почему, кстати?
В силу разных обстоятельств... Потому что мы хотим, чтобы наши вина покупали чаще и в большем количестве. Ну и еще потому, конечно, что надо согласовывать такие решения с дистрибьютором.
Вы не так давно начали работать с компанией Simple?
Да, в период пандемии мы заключили контракт с Simple. Вообще мы с 2016 года начали продавать вино через дистрибьютора, но… скажем так, нас не очень любили. Не хочу обижать ту дистрибьюторскую компанию, наверное, люди старались, но нас не устраивал результат. И как раз в пандемию, в 2020 году, мы начали переговоры с Simple, а с июля эта компания стала нашим дистрибьютором, и я очень доволен тем, как они работают, как они к нам относятся. В течение полутора лет мы отмечаем положительную динамику. Конечно, всегда хочется большего — и мы все делаем для этого.
По меркам винного мира вы очень быстро добились успеха. Как вам это удалось?
Еще 10 лет назад я думал, что делать с этим участком земли. Не могу сказать, что я тогда уже что-то понимал в вине, хотя любил его. Какая там обрезка, какие обработки, да и вообще, как, собственно говоря, делать вино? Но были хорошие люди, добрые друзья и очень понимающие специалисты — Гаэль Брюллон и ее муж Франк Дюсенер, и они нам очень помогли. Они работали тогда в Chateau Le Grand Vostock, и мы даже виноградарей для обрезки лоз первое время возили оттуда, а технику занимали у соседей. В 2018 году у нас появились австралийские консультанты по виноградникам, и это сыграло огромную роль в понимании того, как нужно работать с лозами. Сейчас у нас каждый участок и каждый сорт винограда обрезается по-своему и есть подробная программа работы с каждым сортом и каждым участком.
Помню первые слова австралийского консультанта, который в первое же утро сказал, что здесь «счастливые виноградники», потому что «земля пахнет плодородием». Оставалось получить с каждого куста правильную гроздь вызревших ягод, чтобы виноделам было легко работать. Над этим мы и работаем все последнее время. Конечно, жаль, что сейчас наши консультанты не могут сюда приезжать из-за пандемии, но каждую субботу мы соединяемся с ними через скайп.