Другая история. Как экономист из Орска восстанавливает старинный Плес
Алексей Шевцов уже более четверти века занимается историческим сохранением Плеса. «Сноб» узнал у предпринимателя, какие сложности возникают при реставрации исторических зданий и в чем ценность естественного облика малых городов
Историки утверждают, что Исаак Левитан попал в Плес случайно. Проплывая мимо по Волге на пароходе в поисках новых впечатлений, художник решил остановиться в этом городе, оценив красоту местных видов. Произошло это в 1888 году. Год спустя на свет появилась знаменитая картина «Вечер. Золотой Плес», которая сегодня хранится в Третьяковской галерее.
«Чтобы понять, каким был Плес в конце XIX — начале ХХ века, достаточно вспомнить, что первый местный Совет после революции в 1918 году возглавлял дворянин Щулепников, помещик, друг знаменитого певца Федора Шаляпина, — рассказывает Алексей Шевцов, предприниматель из Орска, который уже 25 лет занимается сохранением исторического облика Плеса. — В этом совете не было ни рабочих, ни крестьян. Назвали его как-то обтекаемо. И он полгода просуществовал в таком виде. Только потом советская власть опомнилась и прислали классово верных, “правильных” управленцев».
Для Алексея Шевцова Плес — в каком-то смысле малая родина: его родственники живут тут по меньшей мере полтора века, а сам он часто бывал в этом городе в детстве и юности, помнит, каким был Плес в 1970-х и 1980-х. «Здесь всегда вспоминались строки: “Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать”, — рассказывает он. — Такая красота, а город при этом удивительно негостеприимный. Он представал перед посетителями таким гордым и недоступным, словно говорил: “Что, полюбовались мною? Проходите мимо”. Здесь негде было остановиться, негде перекусить. Чтобы остаться тут на ночь, надо было иметь знакомства или родственников».
Алексей Шевцов вовсе не историк, как может показаться по этому рассказу, а экономист, окончил аспирантуру МГУ. «Я выбрал темы “фиктивный капитал” и “финансовая олигархия”. Будучи бедным студентом, живя на два рубля в день, изучал списки Forbes. Журналы Esquire и Forbes нам выдавали в спецхране в библиотеке — в 1980-х они считались стратегической информацией», — вспоминает он.
В начале 1990-х Шевцов работал в Институте США и Канады РАН, затем занялся ценными бумагами и купил машиностроительный завод в родном Орске. «Вместе с заводом нам досталась большая инфраструктура, недостроенная гостиница. В конце 1990-х годов я начал ее достраивать. В итоге мы построили первую в городе приличную гостиницу, с претензией на европейскость. В ресторан при отеле не пускали без галстуков. Тогда это еще было возможно», — рассказывает предприниматель.
«Потаенная Россия»
В 1995 году Алексей Шевцов встречал в Плесе Новый год — и решил построить здесь дом для своей семьи. Купил участок на набережной, от которого все отказывались, поскольку тот располагался перед городской баней, и начал строительство. «Нам крупно повезло с архитектором Шахматовым и командой ивановских архитекторов. Проектировщики в общих чертах воссоздали дом Шемякина — постройку с мезонином, которую снесли в 1970-е годы из-за ветхости. Он есть на дореволюционных открытках», — рассказывает Шевцов. Внутренней отделкой и декором занималась архитектор Брижит Саби. «Дочь лионского фабриканта, выросла в буржуазной среде. Она знала, как делать дом с отсылкой к медленному XIX веку: обедать надо в столовой, должны быть спальни, гардеробные. И у нее был опыт работы с российскими заказчиками», — поясняет бизнесмен.
Когда стройка закончилась, Алексей Шевцов задумался о зданиях по-соседству. «Возникло ощущение, что все находящееся вокруг погибнет, если не начать как-то этим заниматься. Все придет в жуткое запустение и будет расхищено рачительными людьми, которые за копейки скупают землю и воздвигают на ней безобразные коробки», — вспоминает он.
Чтобы сохранить красоту места, Шевцов стал покупать окрестные дома. «Я купил соседний дом в стиле модерн, дом Новожилова, — рассказывает он. — Там в двух комнатах жила мэр города, председатель горисполкома, еще в одной — начальник пристани, герой социалистического труда. Внизу тоже жила номенклатурная семья. Поскольку это были начальники, они как-то ремонтировали это все, и в доме сохранились многие исторические детали: лепнина, двери, полы».