Роман оказался о бегстве поляков в СССР после начала Второй мировой...

ДилетантИстория

Веслав Станислав Кунищак

Портретная галерея Дмитрия Быкова

© Фото Чеслава Чаплински

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ.

1.

Проезжая через тихий городок в Новой Англии, мы зашли в ресторан «Шервуд»: так зовут нашего сына, и мы увидели в этом знак. Рядом была провинциальная лавочка древностей, в таких находятся иногда забавные вещи, — а там в шкафчике стояла книга, о которой я никогда ничего не слышал: W. S. Kuniczak. The March. Doubleday, 1979. На форзаце была карта Восточной Европы, роман оказался о бегстве поляков в СССР после начала Второй мировой, книга увесистая, на 800 с лишним страниц, и покупать её я не стал. Пошли в машину, но она странным образом отказалась заводиться. Мы сразу завели её джамп-стартером, не впервой, но что-то она, видимо, хотела нам сказать. Был вечер, лавочка закрывалась, но я успел в неё забежать и схватил роман Кунищака в охапку.

Вероятно, за годы в Штатах это была моя главная книжная покупка, потому что, в тот же вечер начав читать роман, я уже от него не отрывался; сначала делал выписки, закладки — потом понял, что важная мысль или отлично написанный эпизод есть на каждой странице. Я не встречал в романах о Второй мировой такого плотного письма и такого охвата всех слоёв населения, и главное — чуть не в любой главе я находил свои мысли, иногда до буквальных совпадений: читаешь лекцию об оккультных теориях чекистов, об изуверской чекистской секте, управляющей Россией, — и натыкаешься на такой диалог:

«— Мы, русские, признаём, что мы не такие, как вы, мы видим свои цели по-другому. Как народу, нам никогда не было проку от гуманистической традиции Европы... В русской истории человек всегда был средством, а не целью. Это нельзя изменить. Мы не способны делать великие вещи — только памятники национального триумфа. Есть тёмная примесь в русской крови. Мы неуправляемы, мы много пьём, мы нуждаемся в тирании. Вот почему нам не нравятся соседи — они слишком отличаются. Это внушает нам неуверенность, а неуверенность сводит нас с ума. Вот почему нам нужно забраться в далёкое прошлое в поисках ответов. Нам нужны забытые древние тайны, чтобы дать нам новые средства для достижения экстаза — только он способен вынести нас за пределы любых ограничений. Авторитарная система естественна для нас. Это самый эффективный порядок вещей, и мы привыкли к нему. Деспотизм у нас повсюду со времён Ивана Грозного. Мы слишком большие, слишком хаотичные, слишком неконтролируемые, мы русские. Если бы мы завтра получили демократию — тут же разлетелись бы вдребезги.

— Но нельзя же управлять при помощи одного только страха, — сказал доктор Поремба. Страх порождает недовольство, не так ли?

— Страх парализует, — сказал Зарубин. — Он главное противоядие от недовольства. О, я знаю, что вы скажете. Вы все говорите одно и то же. Что люди недовольны чувством беспомощности, что они чувствуют себя униженными, и что когда это недовольство долго кипит, оно превращается в гнев, а когда гнев становится отчаянным, он становится сильнеестраха, и поэтому, говоритевы, страх саморазрушителен. Всё это логично. Но я отвечу вам просто, по-крестьянски. Поцелуйте лошадь — и она откусит вам нос, потому что привыкла к кнуту.

Нечего морочить людям головы идеями, которые им чужды.

— Я не очень разбираюсь в методах контроля над населением, — сказал доктор Поремба. — Я пытаюсь понять, что вы задумали для нас, поляков: вы ведь сказали, что у вас нет способа нас подчинить.

— У вас нет причин для беспокойства. Выпейте, доктор, — сказал Зарубин. — Попробуйте эти шоколадки. Они сделаны в нашей новой Латвийской ССР. Замечательные ребята латыши. У нас большие надежды на них.

— А что нас ждёт, генерал? — сказал доктор Поремба. — Что вы задумали для нас?

Зарубин закрыл глаза. Он казался бесконечно старым в лунном свете, прошедшем через мёрзлое стекло, и на миг доктор Поремба ощутил полную утрату связи с реальностью. Любая разумная реальность казалась невозможной. Из всего польского в его арсенале остались только хорошие манеры, и, возможно, настало время от них избавиться.

Древние глаза открылись, глянули на него; он отпрянул. Подумал: он не может быть намного старше меня, почему же... Словно византийские тени насмехаются.

— Доктор, — сказал русский. — Вы пытаетесь манипулировать мной?

— Как я смею?

— Доктор, доктор, — сказал Зарубин с холодной насмешкой. — Каждый делает то, что считает возможным. Разыгрывает дурака, стучит по столам, читает ладони, копается в головах доверчивых идиотов, но всегда манипулирует. Вы готовы к настоящим глубинам? Скажите мне... (и он на мгновение задумался, отвернув лицо от света). Вы когда-нибудь изучали древние тексты о Шамбалле? Что скажете на такой вид манипуляции? Интересно же.

— Я не ослышался? — сказал доктор Поремба.

— Нет.

Доктор Поремба замигал. Он ощутил вспышку в мозгу.

— Генерал, о чём выговорите? Или мы вернулись в Средневековье?

— Всегда манипулируешь, не так ли? — улыбнулся Зарубин.

Поремба понял, что слышит язык другого, уже не человеческого мира. Отрешившись от разума, мы остаёмся с чёрной магией или механистической логикой, а это выбор без выбора.

— Вы, поляки, всегда были угрозой для нас, хотя вас и мало. Вы олицетворяете всё то, чего у нас нет. Вы раздражающий элемент, беспокоящий фактор; мы никогда не могли вас мирно переварить. Да, вы — это серьёзно. Мы первое социалистическое государство в мире, и мы в осаде. Мы должны защищать наш народ от таких влияний, как ваше. Внешний мир всегда пытается подорвать нас, — продолжал безжалостный сухой голос. — Наша бдительность должна быть беспощадной. Лично я сожалею об этом. Но обычный человек — это так мало, так ничтожно... Его надо поднять вопреки ему самому, без его ведома. Выбор наш невелик. Как русские — мы склонны к эмоциональным крайностям, наше сознание оргиастично. Как коммунисты — мы прагматичны и прямолинейны. Это может потребовать решений, которые противоречат вашим гуманистическим традициям.

Доктор Поремба проклинал свою фантазию.

— То есть расчеловечивание?

Зарубин бледно улыбнулся:

— Что ж... давайте скажем “сверхчеловеческие”. За пределами обывательского понимания».

Книга об истории польской эмиграции в США «Моё имя — миллион». Нью-Йорк, 1978 год

2.

Я поразился, не обнаружив в «Википедии» статьи об авторе и вообще не найдя о нём поначалу никаких сведений — только библиографию. Первая часть военной трилогии — «Тысячечасовой день» (я понимаю, что название звучит неуклюже, но не представляю, как ещё перевести The Thousand Hours Day), она вышла в 1968  году; «Март» — вторая (можно перевести и как «Марш», и «Поход», но поскольку дело происходит главным образом в марте 1940 года и сюжет завязан на Катыни, — я остановился на «Марте»). Третья — в которой не появляется почти никто из героев первых двух — «Отходное слово» (1983), о польских лётчиках в английской армии. Кроме этого, Кунищак написал книгу о польской диаспоре в Штатах «Моё имя — миллион» (с явной отсылкой к евангельскому «Моё имя легион»), ранний конспирологический детектив «Дело Семпинского» (1967), а последние годы жизни потратил на перевод трилогии Сенкевича и адаптацию книги польских сказок «Стеклянная гора». Никита Елисеев отыскал большой очерк о нём, написанный известным польским фотографом Чеславом Чаплински — там есть и разговор с Кунищаком, где он сам излагает собственную биографию. Есть там и даты жизни: 4 февраля 1930-го, Львов, — 20 сентября 2000-го, Дойлстаун (Пенсильвания).

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Английский Гитлер Английский Гитлер

Освальд Эрнальд Мосли известен советским людям по фильму «Обыкновенный фашизм»

Дилетант
Нестор Энгельке Нестор Энгельке

Нестор Энгельке внес топоропись в энциклопедию современного искусства

Собака.ru
Нина Берия — комендант семейной крепости Нина Берия — комендант семейной крепости

Да, она была очень красивая женщина, а юной девушкой — можно себе представить!

Дилетант
«Что знает Мариэль?»: зачем колкое драмеди меняет местами детей и родителей «Что знает Мариэль?»: зачем колкое драмеди меняет местами детей и родителей

Как «Что знает Мариэль?» по-новому рассматривает детско-родительские отношения

Forbes
Гитлер. Поход во власть Гитлер. Поход во власть

Человек, создавший Третий рейх, был, несомненно, злым гением

Дилетант
Как заснуть буквально за минуту: способ, который все мы бессознательно используем Как заснуть буквально за минуту: способ, который все мы бессознательно используем

Как помочь своему организму заснуть?

Maxim
Монарх, которому везло Монарх, которому везло

Правитель Саксонии Август II Сильный был главным инициатором войны

Дилетант
Глава молдавского оппозиционного блока «Победа» Илан Шор: Евроинтеграция – это морковка, которую нам подвесили Глава молдавского оппозиционного блока «Победа» Илан Шор: Евроинтеграция – это морковка, которую нам подвесили

Молдавский оппозиционер Илан Шор о своем отношении к процессу евроинтеграции

Ведомости
«Ковёр» на Ковентри «Ковёр» на Ковентри

«Любое нападение с воздуха на гражданских противоречит законам ведения войны»

Дилетант
Счастье незавершенного гештальта Счастье незавершенного гештальта

Что помогает осознать предназначение и как оно создает нас?

Psychologies
Корея против Кореи Корея против Кореи

Эту войну называют «забытой». В Советском Союзе о ней мало писали и говорили

Дилетант
Как сахар влияет на клеточное старение и разрушает коллаген: данные исследований Как сахар влияет на клеточное старение и разрушает коллаген: данные исследований

Почему сахар провоцирует воспаления клеток?

ТехИнсайдер
Дорога в «парадиз» Дорога в «парадиз»

В августе 1700 года Пётр начал, без объявления, войну со Швецией

Дилетант
Вот оно какое, наше лето Вот оно какое, наше лето

Чем занять ребенка на даче: советы для детей любого возраста

Лиза
Вопрос / ответ Вопрос / ответ

Что ели русские крестьяне, кто изобрел алфавит и другие вопросы и ответы

Вокруг света
Заполняя белые места на карте Заполняя белые места на карте

Некоторые ключевые вехи экспедиционной истории РГО

Вокруг света
Безрукая красота Безрукая красота

Что могла держать в руках Венера Милосская?

Дилетант
Вечные ценности Вечные ценности

Интерьер в духе дворцовой классики с иконами современного дизайна

SALON-Interior
Сталинское слово крепко Сталинское слово крепко

Какой была пропаганда во время Советско-финской войны

Дилетант
«Ким Ир Сен: Вождь по воле случая» «Ким Ир Сен: Вождь по воле случая»

Как будущий правитель КНДР стал партизаном

N+1
Полиглот, революционерка, посол Полиглот, революционерка, посол

Александра Коллонтай — женщина-миф русской революции

Дилетант
«Черный квадрат» раздора «Черный квадрат» раздора

Краткая история главной картины ХХ века

Weekend
«Не терпя лукавыя бесовские крамолы» «Не терпя лукавыя бесовские крамолы»

«И пришел из Орды, и сел на великокняжеском престоле»

Дилетант
Квадратная правда: как расширить границы квартиры, не покупая новую Квадратная правда: как расширить границы квартиры, не покупая новую

Как маленькая квартира может стать больше большой

Inc.
Гибридный интеллект Гибридный интеллект

Как ИИ меняет социологию и сближает количественный и качественный подход

Ведомости
Выход за рамки Выход за рамки

Изысканная интерпретация классики с элементами ар-деко и минимализма

SALON-Interior
Как правильно ехать по серпантину: ПДД для водителей Как правильно ехать по серпантину: ПДД для водителей

Как безопасно передвигаться по серпантину?

РБК
Константин Бронзит Константин Бронзит

Константин Бронзит о «Лунтике» — смешении одиссеи и Достоевского с цензом 0+

Собака.ru
Сосны против берез Сосны против берез

О дуализме рязанской романтики

Weekend
Кадровиков много, а пользы — мало: 5 неочевидных ошибок в HR, которые могут стоить вам сотрудников Кадровиков много, а пользы — мало: 5 неочевидных ошибок в HR, которые могут стоить вам сотрудников

О главных ошибках, которые допускает бизнес в работе с кадрами

Inc.
Открыть в приложении