Как режиссер Луис Бунюэль провоцировал публику на скандалы

WeekendСобытия

Человек с кинобритвой

История о том, как Луис Бунюэль провоцировал публику на скандалы, а она сначала скандалила, а потом перестала

Текст: Никита Солдатов

На съемках «Млечного пути», 1969

90 лет назад вышел «Золотой век» Луиса Бунюэля, первый фильм, запрещенный за оскорбление чувств верующих и нарушение общественного порядка. Бунюэль считал такую реакцию на его картины эталонной.

Самые яростные разногласия случаются между союзниками, а не между врагами,— это только поначалу звучит парадоксально, но, если вдуматься, очень понятно. Луис Бунюэль начинал как участник движения сюрреалистов — но вскоре оно вычеркнет его из своих списков, буквально устроив ему неформальный процесс и заклеймив предателем. О чем там шла речь, на самом деле не так важно: что‑то ужасно значительное, разумеется, то, из‑за чего стоит рвать дружбы и связи, какая‑то публикация в «неправильном» журнале. Но дело не в поводе, а в сути. По сути сюрреалисты были правы. Бунюэль был не только предателем, но и, если можно так сказать, воплощением предательства как высокого художественного принципа.

И само появление Бунюэля в искусстве было актом предательства, отречения от собственной жизни, ее истоков, ее материи. Родом из суровой, регламентированной среды, пронизанной одновременно и приземленным материализмом, и экстатичной религиозностью, он посвятит себя тому, чтобы предъявлять и самой этой среде, и всему окружающему миру ее мнимость. Как и вообще мнимость любого существования и любого существа. В его фильмах нет такого кадра, в котором реальное осталось бы нескомпрометированным,— это не свойство материи, а свойство предательского взгляда режиссера. Предать — значит посмотреть со стороны, объявить свою непричастность, отделить себя от объекта. В ранних фильмах Бунюэля этот предательский взгляд отчасти (плохо) замаскирован социальным пафосом. Но на уродство нищеты своих униженных и оскорбленных Бунюэль смотрит с той же отстраненностью, с которой позже будет смотреть на идеально гладкую, перегруженную достовернейшими деталями жизнь благополучных и богатых. Так он будет смотреть вообще на любую поверхность жизни, ее видимость, ее сюжетность — всегда готовый уловить ту несчитанную секунду, когда реальность треснет по швам, просочится абсурдом, бредом, психозом, апокалиптической погибелью.

Манифест этого предательства Бунюэль создал в самом начале своего кинематографа, сделав его неуничтожаемым эпиграфом глаз и бритву. (Заметим в скобках, это, конечно, еще и предательство по отношению к самому кинематографу в определенном его изводе: вот вам ваш киноглаз — был, да весь вытек.) Позже он предпочтет не втыкать бритву напрямую в свои «смутные объекты желания», а как бы просто поигрывать ею перед их носом. Незримая бритва в руках режиссера занесена над роскошной, выверенной фактурой всех его великих фильмов и превращает эту фактуру в искусственную кожу, обтягивающую скелет Чужого.

Реальность реагировала на приближение этой бритвы возмущенным воплем, объявляя себя оскорбленной и подвергающейся угрозе во всех своих обличьях — как религия, как семья, как уклад, как культура. Этот страх реальности перед взглядом художника, готового в любой момент предать ее со словами «я не твой», играл главную роль в сопровождавших Бунюэля всю его жизнь скандалах, протестах и запретах. Скандалы эти сам он справедливо считал подтверждением своей безошибочности — и отчаянно возмущался тем восторгом, с которым публика приняла его самые поздние шедевры. Ему казалось, что признание может быть свидетельством его художественной несостоятельности,— на самом же деле оно всего лишь подтверждало, что помимо скромного обаяния у буржуазии есть и изрядная доля всеядного мазохизма.

Cкандал первый, запланированный, но не состоявшийся

Пощечиной общественному вкусу должен был стать уже дебютный «Андалузский пес» (1929). Все рода искусств давно раздавали эти пощечины направо и налево — и только юный кинематограф оставался пока в стороне. Это и планировал исправить 28‑летний Луис Бунюэль. Однако первая попытка вызвать скандал оказалась не слишком удачной.

Сценарий фильма, который должен был, по его замыслу, «вонзить кинжал в сердце духовного и элегантного Парижа», Бунюэль писал со своим товарищем Сальвадором Дали. Они утверждали, что идея картины возникла как результат совпадения двух снов: Бунюэлю приснилась луна, рассеченная пополам облаком, и бритва, разрезающая глаз, а Дали — рука, сплошь усыпанная муравьями. В работе над сценарием они твердо придерживались сформулированного ими правила: «Не останавливаться ни на чем, что требует рациональных, психологических или культурных объяснений. Принимать только то, что поражало нас, независимо от смысла». Сценарий был закончен за несколько дней, и Бунюэль, уверенный, что никто не согласится финансировать такой «необычный, шокирующий фильм», не стал искать продюсера, а попросил денег — более 100 тысяч франков — у матери. Половину из них он прокутил, остальные закончатся как раз перед финальной сценой с трупами, облепленными муха‑ ми, так что от нее придется отказаться. Съемки заняли чуть больше времени, чем сочинение сценария, и прошли без эксцессов, не считая того, что, когда Бунюэль разрезал глаз теленка, загримированный под человеческий, его вырвало.

На первый показ 16‑минутного фильма собрался весь свет Парижа, включая Пикассо, Ле Корбюзье и Кокто. Бунюэль готовился буквально к разгрому кинотеатра и, по легенде, набил карманы камнями, чтобы обороняться (или участвовать в раз‑ громе?). Его надеждам не суждено было оправдаться. Ставшие впоследствии иконическими кадры с разрезанным глазом, рукой в муравьях, гниющими трупами ослов, крупными планами волосатых подмышек, мужчиной, переодетым монашкой, зрители сразу оценили как высокое искусство. Более того, публика настолько полюбила фильм, что «Андалузского пса» крутили в кинотеатре восемь месяцев. Оскорбленные, конечно, нашлись, но в оскорбительно ничтожном числе.

После такой неудачи Бунюэль собирался сжечь негатив фильма посреди Монмартра, чтобы плюнуть в лицо полюбившей его публике, но передумал. Вместо этого он решил снять сиквел «Андалузский зверь», который шокирует зрителей по-настоящему.

Cкандал второй, вполне удовлетворительный, но с непредвиденными последствиями

Снять сиквел Бунюэлю предложил виконт Шарль де Ноай. Очарованный современным искусством и уже заказывавший работы у Мана Рея, Пита Мондриана и Пауля Клее, виконт решил подарить жене на день рождения новый фильм самого многообещающего режиссера Европы. Бунюэль поначалу оскорбился тем, что парижский аристократ пытается его купить, но когда виконт дал ему абсолютную свободу — в содержании, в средствах выражения, да и в остальных средствах,— согласился. Таким образом, задуманный 15‑минутным «Андалузский зверь» стал сначала 45‑минутным фильмом «Долой конституцию», а потом 60‑минутным «Золотым веком», обошедшимся в почти миллион франков — в три раза больше начального бюджета. Виконт не возражал: раз дебют Бунюэля обеспечил неплохую кассу (Бунюэль и впрямь почти окупил вложения), то и в новой картине, как ему казалось, можно было не сомневаться.

Не таковы были планы режиссера: на этот раз Бунюэль с Дали, который вновь стал соавтором сценария, были тверды в намерении «заставить публику покраснеть от стыда». Новый фильм создавал для этого достаточно возможностей: скорпионы, уничтожающие крысу, епископы, разлагающиеся до скелетов, отец, убивающий сына из ружья, женщина, сосущая палец ноги у статуи,— и многое другое. Финальная сцена с Иисусом, выходящим после оргии из замка к крестам, на которых висят женские скальпы,— цитата из «120 дней Содома» маркиза де Сада, оригинал рукописи которого виконт Шарль де Ноай купил в 1929 году. Роман, написанный в 1785 году, а изданный полностью только в середине 1930‑х (и то по подписке, что‑ бы избежать цензуры), был для Бунюэля вполне подходящим источником.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Идеальная пятёрка для домашнего тренинга Идеальная пятёрка для домашнего тренинга

Топ-5 предметов, которые помогут поддерживать форму дома

Худеем правильно
Живая история: отрывок из книги автора Esquire Егора Сенникова «Они отвалились» о социалистическом проекте в Восточной Европе Живая история: отрывок из книги автора Esquire Егора Сенникова «Они отвалились» о социалистическом проекте в Восточной Европе

Как 30 лет назад закончился социалистический проект в Восточной Европе

Esquire
«Что это за Россия? XIX век» «Что это за Россия? XIX век»

Борис Гройс о том, в каком времени мы живем

Weekend
«Сама виновата». Как оренбургского следователя наказали за неэтичное поведение с жертвой насилия «Сама виновата». Как оренбургского следователя наказали за неэтичное поведение с жертвой насилия

Почему мы так критично реагируем на случаи насилия?

СНОБ
Соли металлов антиперспиранта заменили на минералы из пота Соли металлов антиперспиранта заменили на минералы из пота

Физики предложили новый тип антиперспиранта на основе адсорбирующего материала

N+1
9 актеров, которые оказались слишком мускулистыми для своих ролей 9 актеров, которые оказались слишком мускулистыми для своих ролей

Во многих фильмах актеры явно перестарались с физической формой

Maxim
И ничего не бойся! И ничего не бойся!

Почему у одних мечты сбываются, а у других – нет?

Домашний Очаг
Это мой бренд: Олеся Шиповская Это мой бренд: Олеся Шиповская

Костюмы бренда Lesyanebo Олеси Шиповской носят Джиджи Хадид и Наталья Водянова

Glamour
Сделать бизнес на одном товаре и продавать его 60 лет: история универсальной смазки WD-40 Сделать бизнес на одном товаре и продавать его 60 лет: история универсальной смазки WD-40

WD-40 создавали смазку для космических ракет, а её формула хранится в секрете

VC.RU
Электроды на лице и шее позволили нейросети озвучить беззвучную речь Электроды на лице и шее позволили нейросети озвучить беззвучную речь

Алгоритм научили считывать сокращения мышц во время беззвучной речи

N+1
Разделяй и властвуй: зачем государства пытаются ограничить IT-компании Разделяй и властвуй: зачем государства пытаются ограничить IT-компании

IT-компании превратились в конкурентов государств

Forbes
Синдром Мюнхгаузена: почему Эминема оставила мать Синдром Мюнхгаузена: почему Эминема оставила мать

Эминему пришлось пройти через унижения и неприятие, чтобы добиться успеха

Cosmopolitan
Алкогений: Петр Мамонов Алкогений: Петр Мамонов

Хмурым утром у ларька с пивом очередь расступалась, завидя Мамонова в пиджаке

Maxim
Как студент Физтеха попал в инвестфонд и получил право распоряжаться миллиардами рублей Как студент Физтеха попал в инвестфонд и получил право распоряжаться миллиардами рублей

История успеха управляющего партнера «ТилТех Капитала» Андрея Кобякова

Forbes
Почему больше не производят смартфоны со съемными батареями Почему больше не производят смартфоны со съемными батареями

Почему съемные аккумуляторы остались в прошлом?

Популярная механика
Почему стандартные ванны обычно короче человеческого роста Почему стандартные ванны обычно короче человеческого роста

Рассказываем, кто и зачем придумал делать ванны короткими

Популярная механика
Твое дело — труба! Твое дело — труба!

Чистая вода для дома: выбираем эффективный и доступный фильтр

Лиза
Две тонны тротила: все о пользе взрывов Две тонны тротила: все о пользе взрывов

Для взрывников две тонны тротилла – это «пшик»

Популярная механика
Братец Кролик и братец Лис Братец Кролик и братец Лис

Банкротство Прамода Миттала с долгом в сто тридцать миллионов фунтов

Tatler
Ингибиторы эндоманнозидазы подавили репликацию вирусов Ингибиторы эндоманнозидазы подавили репликацию вирусов

Эти ингибиторы мешают сборке вирусных частиц

N+1
Клеточные Терминаторы Клеточные Терминаторы

Ученые научились создавать «полу-искусственную полужизнь»

Популярная механика
«Вьетнам. История трагедии. 1945–1975» «Вьетнам. История трагедии. 1945–1975»

Отрывок из книги «Вьетнам. История трагедии. 1945–1975» Макса Хейстингса

N+1
Сергей Лебедев: Дебютант. Первая глава романа об изобретателе смертельного советского яда Сергей Лебедев: Дебютант. Первая глава романа об изобретателе смертельного советского яда

Первая глава из книги о создателе смертельного советского яда «Дебютант»

СНОБ
Вне времени: как Леонардо ДиКаприо транслирует с экрана идеальный классический мужской образ с налетом ретро Вне времени: как Леонардо ДиКаприо транслирует с экрана идеальный классический мужской образ с налетом ретро

Кинообразы Леонардо ДиКаприо — вечная классика мужского гардероба

Esquire
Ода мозжечку Ода мозжечку

Мозжечок — координатор движений и «графический процессор» в теле человека

Популярная механика
10 вопросов к Уиллему Дефо 10 вопросов к Уиллему Дефо

Уиллем Дефо – главный характерный актер Голливуда и культовая фигура

Playboy
Невыносимый красавчик: почему с Беном Аффлеком не уживается ни одна женщина Невыносимый красавчик: почему с Беном Аффлеком не уживается ни одна женщина

Почему Бена Аффлека бросали все его девушки

Cosmopolitan
Одна вокруг света. Сколько стоит переправиться через океан Одна вокруг света. Сколько стоит переправиться через океан

97-я серия о кругосветном путешествии москвички Ирины Сидоренко

Forbes
Бумажные полотенца и средство для мытья посуды помогли удалить токсичные химикаты с кожи Бумажные полотенца и средство для мытья посуды помогли удалить токсичные химикаты с кожи

Как эффективно удалить токсичные загрязнения с кожи

N+1
Исследование: предприниматели предпочитают нанимать «талантливых от природы», а не целеустремленных и усердных Исследование: предприниматели предпочитают нанимать «талантливых от природы», а не целеустремленных и усердных

Работодатели предпочитают нанимать талантливых, а не целеустремленных

Inc.
Открыть в приложении