Как Дмитрий Черняков соединил четыре части вагнеровского «Кольца»

WeekendКультура

Апокалипсис ноу

Как Дмитрий Черняков соединил четыре части вагнеровского «Кольца»

Текст: Ольга Федянина

«Золото Рейна». Фото: Monika Rittershaus

«Кольцо нибелунга» в берлинской Staatsoper в постановке Дмитрия Чернякова, запланированное как юбилейная, подарочная премьера к 80-летию Даниэля Баренбойма, оказалось первым магнум-проектом времени тревоги и отчаяния. Вагнеровское «Кольцо» — давно уже не привилегия больших оперных домов или больших исполнительских и режиссерских имен, но оно по-прежнему великое искушение. Ради «Кольца» многие меняют свои привычки и интонации, Черняков этого не сделал. Он поставил очень узнаваемо «свой» спектакль, в котором грандиозность общей картины рождается из конкретности сюжетов, деталей, характеров и обстоятельств.

Когда распадается связь времен, части одной жизни — в том числе замысел произведения и его воплощение — незапланированно оказываются в разных эпохах. Одно дело — готовить премьеру «Кольца» к юбилею великого дирижера Даниэля Баренбойма, премьеру, которая заведомо имеет статус самого ожидаемого события культурного года, другое — выпускать вагнеровскую тетралогию с огненным инферно в финале на фоне сегодняшних новостных заголовков.

«Кольцо» Дмитрия Чернякова в берлинской Staatsoper справилось и с катастрофическим контекстом, и с заменой одного из главных участников. Из-за болезни Даниэль Баренбойм не смог выпустить премьеру, и за пультом его заменил Кристиан Тилеман, дирижер со сложной репутацией в музыкальном мире и, по слухам, не слишком большой поклонник режиссерского театра на оперной сцене. Опасения о возможном конфликте между дирижером и режиссером не оправдались: Тилеман заслуженно стал одним из главных триумфаторов берлинского «Кольца», о разногласиях между сценой и оркестровой ямой и речи не было.

Финального огненного инферно не случилось. Режиссер не допустил на сцену мировой пожар — вернее, дал ему состояться задолго до финала и в почти пародийной камерности. В финале же Черняков просто позволил Валгалле уехать за кулисы, оставив зрителю черноту пустого места — но не пепелища. В эту черную пустоту, как в следующую жизнь, отправляется невредимая Брунгильда, вместо того чтобы совершить предписанное в либретто самосожжение и последовать в смерть за Зигфридом.

Если искусство в диалоге с миром имеет какие-то функции описания и предвестья, то финал «Кольца нибелунга» Дмитрия Чернякова в берлинской Штаатсопере — мрачно-утешительная реплика в этом диалоге: апокалипсис не состоится. Но Черняков никогда и не выступал на стороне апокалипсиса.

Это спектакль, придуманный и поставленный как будто бы вместе с автором и против него одновременно. То, что полное согласие с Вагнером сегодня невозможно,— почти общее место и, конечно, не эксклюзив берлинского «Кольца». Но Черняков едва ли не лучше всех в оперном театре знает, как сказать автору «не верю» и при этом остаться в игре.

Он не верит: вагнеровской космогонии, ее рекам, замкам, кущам, великанам, карликам, богам, наваждениям, заклинаниям, проклятиям. А также: претенциозности архаики, окультуренной XIX веком, превращению всего в универсалии и символы.

Дмитрий Черняков размещает тетралогию в пространстве очень сложно устроенном, но подчеркнуто рациональном, герметичном и функциональном. То, что Черняков — традиционно и автор сценографии спектакля, в данном случае лишь подчеркивает: высказывание о пространстве «Кольца» — одна из самых неоспоримых режиссерских функций, «где» и «что» здесь связаны неразрывно.

Валгалла, священный ясень, подземелья гномов-нибелунгов превращаются в Научно-исследовательский центр E.S.C.H.E. («Я.С.Е.Н.Ь.»), учреждение, исследующее особенности человеческого мозга и психики. Боги — в ученых-исследователей. Мир, в котором все подчиняется волшебству, наваждению и року,— в мир, где измеряют, наблюдают, систематизируют, отчитываются о проделанной работе. «Богам»-исследователям отведен верхний этаж с офисами и лабораториями, ниже — виварий с кроликами в клетках, еще ниже — технический этаж для обслуживающего персонала.

В одной лаборатории испытывают на прочность нервы нибелунга Альбериха, в другой укладывают спать Брунгильду, в третьей наблюдают за поединком Зигфрида и великана Фафнера, четвертая — место для долгосрочных наблюдений за подопытными обитателями, обустроенное как квартира. В ней живут сначала Зиглинда и Хундинг, потом Зигфрид и Миме, а затем — уже, видимо, не в лаборатории, но в таком же интерьере окажутся Брунгильда и Зигфрид.

За четыре вечера это «Кольцо» рассказывает не четыре истории, а несколько десятков. Некоторые из них короткие: «хитроумный бог» Логе (Роландо Вильязон) — невероятный концентрат изворотливости и лукавства, или Зиглинда (Вида Микневичюте) и Зигмунд (Роберт Уотсон) — обреченные близнецы-влюбленные. Другие, наоборот, рассчитаны на длинную дистанцию, как Альберих (Йоханнес Мартин Кренцле), Миме (Штефан Рюгамер) и, разумеется, Вотан (Михаэль Фолле), Брунгильда (Аня Кампе) и Зигфрид (Андреас Шагер).

Детальная, конкретная работа с каждой фигурой и сюжетом, лишь усиливает снова и снова возвращающееся ощущение ускользающей реальности. То, что начинается как научный опыт, превращается в наваждение, то, что только что казалось осознанным действием, через минуту выглядит как результат манипуляции. Отчасти эта неопределенность как будто бы возникает сама собой и не подчиняется никакому плану. В этом режиссер как раз вполне следует за Вагнером, который тоже не трудится правдоподобно объяснять, откуда берется тот или иной поворот сюжета, та или иная деталь в биографии героя. У Чернякова то, что вы замечаете такие «прорехи», означает скорее, что это режиссер вас ловит, а не вы его. Это зритель хочет (или принято считать, что хочет), чтобы сюжет был складным, конструкция крепкой, а мысль однозначной. Чтобы «все сошлось» там, где на самом деле ничего сойтись не может. И вот именно это «не сходится» — точка соединения зала и сцены, то место, где мы оказались сегодня.

Построенный Черняковым научный центр — не точка сборки мироздания, а скорее грандиозная коммунальная квартира, населенная отдельными линиями и сюжетами тетралогии. Это «Кольцо» движется 16 часов и четыре вечера в разнообразной, сложной полифонии фигур и сюжетов. Единым сценическим событием его делают сквозные линии, которые по аналогии с вагнеровскими музыкальными лейтмотивами можно назвать режиссерскими лейтмотивами.

Игрушки

(«Золото Рейна», «Валькирия», «Зигфрид», «Сумерки богов»)

Первым делом режиссер отбирает у публики вагнеровский сказочный аранжемент, атмосферный гипноз мифа, волшебные предметы и обстоятельства. Причем отбирает демонстративно, прямо-таки издевательски, заменяя орудия волшебства игрушками. Шлем-невидимка очень быстро оказывается пресловутой шапочкой из фольги: подопытный Альберих с его помощью превращается, как ему положено по сюжету, в дракона и в жабу, а Вотан и Логе, глядя на него, покатываются со смеху — никакого превращения, разумеется, не происходит, оно только мстится Альбериху. Боги Фро (Сиябонга Макунго) и Доннер (Лаури Вазар) — не маги, а фокусники: все их громы, молнии и радуги вытянуты из рукава. Конь Грани становится игрушечной лошадкой, детским талисманом, которого сначала повсюду таскает за собой Брунгильда, а потом Зигфрид. Расправляясь с Фафнером (Петер Розе), Зигфрид воткнет в него меч Нотунг — демонстративно пластмассовый. Вместо мифологического тумана зрителю предложен склад спецэффектов и безделушек, реквизит корпоративной вечеринки.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

20 реальных сокровищ, которые не найдут даже Индиана Джонс с Ларой Крофт 20 реальных сокровищ, которые не найдут даже Индиана Джонс с Ларой Крофт

Показываем бесценные артефакты человечества, которые считаются утерянными

Maxim
Нижегородский фрукт: как сеть «Авокадо» вышла на 100 млрд выручки Нижегородский фрукт: как сеть «Авокадо» вышла на 100 млрд выручки

Сеть магазинов «Авокадо» стала одной из самых востребованных франшиз

Forbes
Хотела знать, но стеснялась спросить: как Хотела знать, но стеснялась спросить: как

Как восстановить эстетику половых органов и вернуть остроту оргазмов

VOICE
«Русские коллекционеры сильно переплачивают»: что нам дает знание арт-рынка Фландрии «Русские коллекционеры сильно переплачивают»: что нам дает знание арт-рынка Фландрии

Как знание истории фламандского арт-рынка помогает понять искусство Рубенса

Forbes
Дыхание праздника Дыхание праздника

«Предчувствие Нового года витает в воздухе» – это не просто изящные слова

Лиза
«Жил-был Анри Четвёртый…» «Жил-был Анри Четвёртый…»

Почему Генрих IV получил прозвище «добрый король»

Дилетант
Дресс-код 50+. Идеальное платье для офиса Дресс-код 50+. Идеальное платье для офиса

Подготовили для тебя подборку, которая облегчит утренние сборы на работу

Лиза
Как пережить праздники в кругу семьи, если ваши родственники токсичны: 7 советов Как пережить праздники в кругу семьи, если ваши родственники токсичны: 7 советов

Советы психологов, которые помогут пройти через застолия без вреда для психики

Psychologies
«Позволяйте проявлять самостоятельность»: 9 советов родителям детей с сильным характером «Позволяйте проявлять самостоятельность»: 9 советов родителям детей с сильным характером

Важнее всего, чтобы ребенок чувствовал, что вы его понимаете

Psychologies
3 причины, по которым искусственный интеллект (пока) не заменит живых художников 3 причины, по которым искусственный интеллект (пока) не заменит живых художников

Почему ИИ не может выиграть конкуренцию с человеком в творчестве?

Inc.
От Лабковского до Ильяхова: самые продаваемые книги в жанре нон-фикшен в 2022 году От Лабковского до Ильяхова: самые продаваемые книги в жанре нон-фикшен в 2022 году

Список самых продаваемых книг в категории нон-фикшен за 2022 год

Forbes
Миллионы и миллиарды марок Миллионы и миллиарды марок

Почтовые марки Германии, которые тщетно пытались успеть за ценами

Дилетант
Сорняки в электрохимии Сорняки в электрохимии

Опасный инвазивный вид — борщевик — может служить сырьем для батарей

Наука
Фото на документы Фото на документы

Фотографии прошлых дней: модели самолетов и починка «Волги»

Автопилот
Режиссер Режиссер

Наконец-то мы узнаем, почему Роуз не помогла Джеку после крушения "Титаника"

ТехИнсайдер
Мой муж — содержанец: как я была главой семьи и чем это закончилось Мой муж — содержанец: как я была главой семьи и чем это закончилось

Как заботливый муж превращается в камень на шее, который тянет тебя на дно

VOICE
Шокирующая история несчастного японца, ставшего самой страшной жертвой радиации в истории человечества Шокирующая история несчастного японца, ставшего самой страшной жертвой радиации в истории человечества

История Хисаши Оучи, получившего самую большую в истории дозу радиации

ТехИнсайдер
Классика жанра Классика жанра

Глубина философии или просто утопия?

Автопилот
«Моисей своего народа»: пять женщин, которые защищали жертв ксенофобии и расизма «Моисей своего народа»: пять женщин, которые защищали жертв ксенофобии и расизма

Женщины, которые боролись с ксенофобией и расизмом

Forbes
Краткий путеводитель по гангстерским машинам всех времён и народов Краткий путеводитель по гангстерским машинам всех времён и народов

Гангстеры тоже люди, и им тоже нужно на чём-то ездить

4x4 Club
Десять лет после детства Десять лет после детства

«Клипмейкеры»: Григорий Константинопольский реконструирует свои 90-е

Weekend
Cлова 2022 года: 11 главных понятий, которыми обогатился русский язык Cлова 2022 года: 11 главных понятий, которыми обогатился русский язык

Какими терминами пополнился наш словарь в 2022 году?

Maxim
Как выбрать беговые лыжи, крепления и ботинки Как выбрать беговые лыжи, крепления и ботинки

Бег на лыжах во многом похож на запрещенные вещества

Maxim
Страхи, навязчивое желание или его отсутствие: как справиться с психологическим бесплодием Страхи, навязчивое желание или его отсутствие: как справиться с психологическим бесплодием

Что мешает нам стать родителями?

Psychologies
Странная «Битва за Лос-Анджелес» времен Второй мировой войны показывает, насколько пугливы американцы Странная «Битва за Лос-Анджелес» времен Второй мировой войны показывает, насколько пугливы американцы

25 февраля 1942 американские военные открыли в небе Лос-Анджелеса шквал огня

ТехИнсайдер
Проституция в прошлом и в XXI веке: взаимовыгодное предприятие или насилие? Проституция в прошлом и в XXI веке: взаимовыгодное предприятие или насилие?

Отрывок из книги «Темная сторона сексуальной революции»

Psychologies
Елки-моталки Елки-моталки

Как остановить предновогоднюю гонку и получить удовольствие от праздника

Лиза
Наука забивать: 5 увлекательных биографий великих тренеров по футболу Наука забивать: 5 увлекательных биографий великих тренеров по футболу

Истории тренеров, которые вырастили ни одно поколение звезд футбола

Maxim
Лайфхаки от Снегурочки. Что и как лечат холодом Лайфхаки от Снегурочки. Что и как лечат холодом

Горсть снега или кубик льда порой может оказаться лучше любого лекарства

Лиза
8 поводов, из-за которых вы ссоритесь и 8 способов быстро помириться: это работает! 8 поводов, из-за которых вы ссоритесь и 8 способов быстро помириться: это работает!

Советы для всех, кто хочет найти способ быстро помириться с любимым

VOICE
Открыть в приложении