Все краски жизни
Цвет меняет наши эмоции. Цвет способен менять нашу жизнь. Цветовые решения, которые создают славу художникам в других странах, для марокканцев — привычный способ общения
Алые, бордовые, вишневые, коралловые, терракотовые, темно-розовые — ковры всех оттенков красного цвета двухметровыми штабелями сложены вдоль стен в лавке Файяда Лахби в центре медины Марракеша. Пол устилают багровые ворсистые ковры с кистями и диковинными символами, вытканными черной и светло-желтой шерстью. Со сводчатого потолка свисают коврики потоньше, с белыми и синими зигзагами по краям.
— Я продаю берберские ковры, которые ткут женщины племени уляд-бессеба из провинции Шишауа, что в 60 километрах от Марракеша, — объясняет хозяин и жестом приглашает меня присесть на пуф у низкого деревянного столика. — Фон у этих ковров всегда красного цвета и его оттенков. Для уляд-бессеба, которые 700 лет назад перекочевали сюда из Сахары, красный символизирует счастье и величие, черный — зрелость и мужество, белый — чистоту, зеленый — молодость, желтый — солнце, оранжевый — духовное богатство.
Файяд лихо поднимает серебряный чайник с узким носиком на метр от резной столешницы и разливает мятный чай в прозрачные стаканы. На Файяде кирпичного цвета джеллаба — длинный берберский халат с остроконечным капюшоном, откинутым на спину, и желтые кожаные тапочки-бабуши без задников.
— Цвет одежды марокканца, — продолжает торговец, придвинув мне бирюзовую фаянсовую тарелку с финиками, — подсказывает, из какого он племени. По цвету и орнаменту нашей посуды, тканей, ковров сразу понятно, где и кто их сделал. Но значения цветов отличаются в разных частях Марокко.
Основные цвета
Каза-Бранка («белый дом») — так в XVI веке назвали португальцы отвоеванный у пиратов порт на атлантическом побережье Магриба, из-за белого домика на холме. Через двести лет арабы изгнали португальцев и просто перевели название на арабский: Эд-Дарэль-Бейда. Но купцы из Испании величали город по-своему: Каса-Бланка. Название закрепилось, ведь Касабланка всегда была больше европейской, чем африканской. Ее застроили зданиями белого цвета, сначала традиционными жилищами в старой и новой мединах, затем — многоэтажными башнями для банков и жилыми домами в стиле ар-деко.
210-метровый минарет мечети Хасана II украшает мозаика из кусочков цвета морской волны, белых, синих и желтых. Мечеть построена из кремового, почти белого камня, раздвижная крыша покрыта зеленой черепицей. Площадь перед мечетью обдувается ветром с океана, солнце нагревает широкие ступени, колоннады создают тень, в которой отдыхают марокканцы. Многие в белых джеллабах.
— Белый — цвет суннитов, самых многочисленных последователей ислама, — говорит Муса эль-Мехди, профессор Университета Хасана II, встретивший меня у мечети и ведущий внутрь. — В мечетях много белого, он символизирует мир, мудрость, чистоту. А мистики-суфии, которых в Марокко больше, чем в других странах, связывают белый цвет с сакральными тайнами. Белую одежду надевают во время хаджа, паломничества в Мекку, и в трауре. Вдову на базаре заметишь сразу: женщина, скорбящая по мужу, носит белую джеллабу и головное покрывало, белые перчатки, носки и обувь.
Внутри мечети пушистая ковровая дорожка ведет через пустой молитвенный зал, который раза в полтора больше футбольного поля. Дневной свет проходит сквозь высокие окна и выхватывает справа и слева розовые мраморные колонны. Над ними — белые арки с неровными краями и ячейками, похожими на отломанные куски пчелиных сот.
— Пол мечети сделан из золотистого мрамора и зеленого оникса. Это два цвета ислама, — объясняет профессор. — Зеленый — это благодать рая, а золотой или желтый — духовное богатство. Традиционная символика цветов в Марокко связана с религией. Для декора мечетей, в мозаиках и росписях, используют еще три цвета. Синий, который означает спокойствие, черный — цвет ночного неба и красный, защищающий от зла. Повторение орнаментов символизирует вечность.
Над оформлением мечети Хасана II трудились, по разным данным, от 3300 до 6000 марокканских мастеров по мрамору, резчиков по дереву и алебастру, художников-мозаичистов. В Марокко бытует мнение, что лучшие ремесленники и знатоки цвета живут в городе Фес.
Город мастеров
Фес-эль-Бали, тысячелетняя медина Феса, самая большая в Марокко, запутывает чужаков в 9400 переулках, почти треть которых заканчиваются тупиками. Автомобилям сюда въезда нет, все тяжести перевозят на осликах и мулах. Достоверной карты Фес-эль-Бали не существует. Чем дальше в медину, тем уже и темнее становятся проходы между облупившимися стенами. Акил, парень в толстовке и джинсах, с пакетом разноцветной смальты в руках, вовремя возникает на моем пути и показывает дорогу к цехам, где делают традиционную геометрическую мозаику зеллидж. Это ремесло пришло в Марокко из мавританской Андалусии 11 веков назад, а фесские мастера довели его до уровня искусства.