Труба зовет
Осенью в сердце Москвы открывается «ГЭС‑2» — культурный центр, который, по замыслу создателей, должен стать такой же доминантой в российском арт-ландшафте, как его синие трубы на панораме столицы.
Cвятые варвары». «ГЭС‑2», который откроется двухлетней программой с таким названием, намерен поставить вопрос ребром. Не наш извечный «кто виноват и что делать?». А, пожалуй, даже более животрепещущий: кто мы с вами, жители современной России, такие? Где зерно истины, затерявшееся между клише о святых и варварах, матрешках и медведях, особом пути и мосте между Европой и Азией?
Вообще, вопрос, что такое настоящая Россия и какие истории про нее надо рассказывать, чтобы сломать стереотипы, волнует уроженку итальянского Бонефро и главного идеолога «ГЭС‑2» Терезу Мавику всю сознательную жизнь. Причем территорию, на которой надо искать ответы, — искусство — она нащупала довольно быстро. Выпускница Университета Востока в Неаполе по специальности «советология», Тереза приехала в 1989 году изучать в Академии имени Плеханова новый закон о кооперативах. Собиралась на три месяца, а осталась на всю жизнь, потому что поняла, что самое классное тут — не сухие теории, а люди, причем самые яркие из них — художники.
Ее многолетнее сотрудничество с пятым номером в списке «Форбс» Леонидом Михельсоном во многом началось с разговора о том, что наша страна не умеет себя «продавать». «Я говорила, что Россия общается с миром языком политики и экономики, а если бы общалась языком культуры, у нее сложился бы совсем другой образ, — у Терезы теплая улыбка и очаровательный итальянский акцент. — Узнав, что я из Италии, люди мне отвечают: «О, какая прекрасная страна! Страна искусства». При этом в ней существует огромное количество проблем, но о них мало кто вспоминает. И с Россией может быть то же самое. В первую очередь ее должны считать страной музыки, балета, литературы, художников. Но для этого про нее надо рассказывать правильные истории».
В 2009 году Михельсон и Мавика основали фонд V‑A‑C, названный в честь дочери Леонида «Виктория — искусство быть современным». Виктория Михельсон, изучавшая современное искусство в Британии и Америке, сейчас занимает пост директора по развитию и, говорят, принимает самое непосредственное участие в работе фонда, но держится вне софитов. Так вот, все эти годы V‑A‑C занимался главным образом тем, что рассказывал истории о России европейским интеллектуалам и модной публике. Привозил в Венецию, где с 2017 года окончательно обосновался в палаццо на набережной Дзаттере, молодых русских художников вроде Арсения Жиляева и показывал их рядом с европейскими мэтрами. Доказывал, что российское искусство не ограничивается Малевичем и Кабаковым. А в Москве устраивал арт-интервенции то в подзабытые залы, например в Музей революции 1905 года на Красной Пресне, то в, казалось бы, такие неприступные оплоты классики, как Третьяковская галерея.
«Мы все время находились между институциями, между городами, — говорит Катерина Чучалина, старший куратор V‑A‑C. — Мы старались связать между собой людей, события и контексты, и теперь эта сеть настолько уплотнилась, что она материализуется в виде огромного пространства в центре Москвы».
В 2014 году фонд приобрел построенное в 1907 году здание бывшей электростанции на Болотной набережной и заказал архитектору Ренцо Пьяно, автору Центра Помпиду, реконструкцию стоимостью примерно 150 миллионов евро. Не зря Тереза Мавика когда-то подкупала Леонида Михельсона, не только бизнесмена, но и инженера-строителя по образованию, словами: «Все, что будет построено, со временем изчезнет, навсегда останется только культура. Нет больше Римской империи, но есть Колизей, нет больше Медичи, но есть галерея Уффици. Вот что следует делать: сегодня создавать наследие на завтра».