«Справедливый мир»: почему мы осуждаем жертв насилия
Во всем мире женщины регулярно сталкиваются с сексуализированным насилием со стороны мужчин, но лишь некоторые из этих случаев привлекают всеобщее внимание. И во время обсуждения намного чаще звучат слова сожаления и поддержки в адрес преступников, а вовсе не тех женщин, которые решились рассказать о преступлениях — как давних, так и не очень. Почему вместо поддержки жертвы насилия вынуждены сталкиваться с осуждением и ненавистью? Чем это вызвано и почему многие люди склонны защищать тех, кого обвинили в насилии?
- «Почему сразу не сказала?»,
- «Почему в полицию не обратилась?»,
- «А она разве не сама к нему пошла?»,
- «Да ладно, не могла она не понимать, чего от нее хотят»,
- «А доказать она может?»
Основная проблема с подобными вопросами и утверждениями в том, что они адресованы не тем, кто совершил — или предположительно совершил — насилие. Они адресованы жертвам. В комментариях к многочисленным новостным постам крайне редко можно увидеть вопросы вроде «Зачем он ее изнасиловал?» или «Почему он с ней так обращался?». Зато вопросов, начинающихся со слов «А почему она…», очень много. Этот ловкий маневр по перекладыванию ответственности с палача на жертву отнюдь не нов — он свойственен общественному сознанию с древнейших времен.
«А что же вы раньше молчали?»
Вера в справедливый мир — не просто громкие слова. Это социально-психологический феномен, который напрямую связан с потребностью ощущать себя в безопасности. Человек убеждает себя, что следование определенному набору правил гарантирует защиту от неприятностей, придумывая такие установки:
- «Если я буду одеваться прилично, никто ко мне не пристанет»,
- «Если я не буду ходить поздно вечером одна, со мной ничего не случится»,
- «Если я не буду знакомиться в баре с мужчинами, мне ничего не грозит»,
- «Если я объясню жене и детям, как правильно себя вести, с ними все будет в порядке».
Проблема в том, что эти правила не работают — они могут снизить риски в определенных ситуациях, но не могут защитить полностью. По статистике, больше половины изнасилований совершают не маньяки в темных переулках, а знакомые или даже близкие люди.
И это насилие не имеет никакого отношения к длине юбки, яркости макияжа или «неправильному» поведению жертвы
Однако статистические данные и исследования не могут изжить склонность общества к виктимблеймингу (термин, образовавшийся от английских слов victim — «жертва» и blame — «обвинять»). В том числе, потому что признать относительную бесполезность «правил безопасности» означает признать себя таким же уязвимым, как и жертва насилия. Фактически — приравнять себя к ней. А это очень страшно, и психика блокирует такие мысли (если они вообще возникают), чтобы защитить себя.
«Вера в справедливый мир — это линейное представление о жизни. Человеку очень сложно допустить мысль о том, что может произойти что-то несправедливое. И единственное, что ему в этой ситуации приходит в голову, — это обвинить жертву, — считает психотерапевт Владимир Дашевский. — Вопрос „Почему вы раньше молчали?“ не имеет никакого смысла, на него нельзя ответить. Более того, он несет скрытое обвинение. Человек, задающий такой вопрос, пытается показать, что он-то знает правильный ответ. Тем самым он ставит себя выше жертвы, как будто он умнее, опытнее и обладает некими особыми знаниями. Этот вопрос очень высокомерен, и единственная его цель — виктимизировать жертву, обвинить ее в случившемся».
«А что же вы в полицию не обратились?»
Слова жертвы насилия часто подвергают сомнению, апеллируя к тому, что прошло много времени (иногда несколько десятков лет) и нет никаких доказательств. При этом обычно жертве задают еще один популярный унизительный вопрос: «А что же вы заявление не написали?»
«В идеальном мире, наверное, было бы так: жертва насилия сразу шла бы в полицию с заявлением, водитель, нарушивший правила дорожного движения, сразу оплачивал бы штраф, а пассажир, наступивший другому на ногу в метро, сразу просил бы прощения, — продолжает психотерапевт.