Владимир Михайлов
Феноменально: камнерез из Боровичей возродил утраченную технику мелкой пластики древнего Новгорода (великая красота!) и стал главным художником ювелирного дома православных украшений «Владимир Михайлов» (спродюсирован коллекционером искусства Михаилом Сасонко!).
Дело было в нулевые, и Михайлов с Сасонко визионерски опередили время — работать с русскими кодами до того, как это стало модным, было непросто. Но они справились: виртуозные изделия Владимира Анатольевича носят митрополиты, королевы и путешественник Федор Конюхов, а в Новой Третьяковке только что открылась персональная выставка мастера — как раз к 20-летнему юбилею бренда.
Родина Владимира Михайлова — старинный город на Великом водном пути. В эпоху карбона Боровичия омывалась Мировым океаном и была чем-то вроде Сочи или Канн каменноугольного периода. Примерно 350 миллионов лет спустя автор «Синичкина календаря», орнитолог и классик Виталий Бианки, как какой-нибудь агент Купер или Кастанеда, писал так: «Утверждаю в трезвом уме и памяти: здесь, в Боровичском районе, — Страна Див. Стоит только присмотреться к окружающему — и все вдруг окажется загадочным, полным скрытого значения. И страстно захочется распутать непонятное, разведать неизвестное, понять тайное».
Главный редактор Собака.ru Яна Милорадовская и фотограф Наталья Скворцова срочно выехали в сторону колоколен Опеченского Посада и упругих заплывей Боровицких порогов. Романтизм — это Россия: добро пожаловать в Боровичи!
Мрамор из крипты и крест из кембрийской глины
В красивейших Боровичах, когда-то важнейшем поселении на Великом водном пути, есть только одно градообразующее предприятие — Комбинат огнеупоров. И вы работали там художником-оформителем. Чем были заняты?
Лозунги писал, дизайн графиков и плакатов делал. Правда, я не знал тогда, что это дизайн: «Сегодня мы не на параде, мы к коммунизму на пути», «Мы родились, чтоб сказку сделать былью» — такие транспаранты. Многие, конечно, «сделать былью» на «сделать пылью» переписывали. Праздники оформлял — День огнеупорщика, как вы можете догадаться. Кстати, забыв о профессиональных праздниках, мы многое потеряли — красивая была культура, самобытная, индустриальная, пока рабочий класс был гегемоном, а политика шла в сторону рабочего класса.
То есть вы мастер по праздникам?
Да, в Боровичах все знали: если красные таблички с белым шрифтом или транспаранты какие нарядные, это к Михайлову.
А теперь все знают: Владимир Михайлов — это тот самый мастер из Боровичей, который возродил утраченную технику мелкой пластики древнего Новгорода. Как вы пришли от дизайна транспарантов к камнерезному искусству?
В 1980-х искал себя в живописи и скульптуре, ходил на художественные семинары и в музеи. А как-то прогуливаясь по лесу — у меня первенец тогда родился, — нашел интересный камушек, вспомнил о почти утерянном новгородском камнерезном искусстве и вырезал свой первый нательный крест. Я ведь когда-то еще и на военном заводе «Комета» фрезеровщиком трудился — очень помогло в понимании работы с этим сильным и выразительным материалом.
«Из камней сих хлеб будет» — так сланец, слюда и кварцит стали вашими холстом, маслом, а еще и хлебом, действительно: с перестройкой в работе завода начались перебои, и художественное увлечение, благодаря частным заказам, кормило всю вашу семью.
Камень стал для меня навсегда тем, что вы называете «база». Кроме того, я ощутил себя самодостаточным перед Богом: ведь Господь мне все дал — зачем гнаться за экзотическими материалами, если есть темные сланцы и окаменелая зелено-фиолетовая кембрийская глина.
Говорят, вам довелось поработать и с мрамором из базилики Святителя Николая Чудотворца в итальянском городе Бари. Как-то Григорий Сасонко, совладелец ювелирного бренда Sasonko, привез вам с благословения падре Чиро несколько кусков мрамора из крипты, где хранятся мощи Николая Чудотворца: каменные фрагменты, выпавшие из стены рядом с иконой Николая Чудотворца, — считай, святыни.
Образ работы тут же возник сам собой — корабль, а на парусе — образ святителя. К мрамору из крипты я добавил удивительно похожий на яшму красный известняк из Боровичей. Еще один кусок мрамора из крипты я передал Свято-Духову монастырю. Он хранится у братии в шкатулке — для поклонения. Камень был и остается для меня самым сакральным материалом: пока руки шевелятся и глаза видят, буду с ним работать. Прежде я и с деревом, и с перламутром вещи делал. Только перламутр у меня часть здоровья забрал — при его обработке пыль цианистая образовывается.
Пошпыняла вас жизнь, что вы вразумились? Или сами к Богу пришли?
Да, конечно, шпыняла, а как же? Но любя, все время любя.
И вы так сразу и понимали, что любя?
Сначала нет, конечно. Каждому ведь хочется доказать сначала, что он и сам летать может. А после армии завязал я с поиском иных философий. Многое от бабушки Параскевы перенял — она как прошла Великую Отечественную войну, так из образцового ребенка нового коммунистического строя верующей стала и вразумляла всех вокруг себя.
Вразумление сработало?
До сих пор учусь! Вот, например, вопрос: Бог есть — а как мне с ним пообщаться? С годами понимаешь: не греши, по законам поступай — и будешь чувствовать Его перед собой. Если можешь — делай. Нет возможности свершить — оставь. Дерзость оправданна, когда в сторону Бога смотрит, когда дерзость эта — над твоим характером, ленью. Себя ведь все время тормошить надо. Если ищешь виновного со стороны, уже грешишь перед Богом. Раз ты попал в эту ситуацию — значит, тебе это полезно. Урок тебе.
Как Владимир Михайлов стал брендом
В учебниках по маркетингу 2000-х точно будет глава о том, как ювелир и коллекционер Михаил Сасонко построил и спродюсировал бренд православных украшений «Владимир Михайлов». А как вы познакомились?
Через армейского друга — приехал я погостить в Петербург, а он возьми да и предложи: давай с владельцем ювелирной компании познакомлю — у него цех, производство. А я замотанный — дело в конце 1990-х было, частных заказов набрал, чтоб семью кормить, да силы не рассчитал, а тут еще работу не оплатили. В общем, знакомь, говорю. Показал Михаилу Григорьевичу свое портфолио — предметы веры, резные образа. Он тогда светскими украшениями занимался — а когда альбомчики мои листал, за эскизы крестиков зацепился. «Интересно, — говорит, — очень интересно. А можешь вот эти работы повторить?» — «Заказ принят», — отвечаю. И вскоре привез крестики на реализацию. Михаилу понравилось: «Сколько стоит эта красота?» Я обрадовался, считать начал: вот это плюс то, да плюс это… Раскатал губу! Михаил смотрит на меня, улыбается: «Володя, я все понимаю — и, конечно, твои предметы того стоят! Если хочешь, я их за эти деньги возьму. Но, может, лучше по-товарищески поработаем?» И тут я понял, что Володя домой поедет без тех денег, на которые рассчитывал. Но решил: авантюра дороже — договорились сотрудничать!
И сразу — понеслось: салоны в самых крупных городах России, участие в ювелирных выставках от Москвы до Монако, королева Испании заходит в бутик «Владимир Михайлов» в Гранд Отеле Европа и приобретает минималистичный золотой поклонный крест с образом Николая Чудотворца! Но вы же прежде с ювелирными цехами не работали, с драгоценными металлами тоже — сразу втянулись в работу с большой командой?