Нина Усатова
В главной премьере сезона в БДТ — спектакле Андрея Могучего «Материнское сердце» по классику национальной хтони и сердечности Василию Шукшину — Нина Николаевна четыре с половиной часа выдает мощнейший перформанс про «простую русскую женщину» в жанрах от трагедии до фарса (это оценило и жюри «Золотой маски»!). Советская Богородица, Усатова мчится на мотоцикле «Урал» по Руси, чтобы спасти родного сына, успевая по пути пожалеть и обогреть всех встречных. И это не шоссе в никуда: гуманистическими идеями сердце и успокоится — если не материнское, то зрительское точно.
Расскажите, пожалуйста, ваше первое воспоминание.
На Алтае это было. Вспомнила и поняла, что из меня бы получился очень хороший профессионал-нюхач. Деревенская изба наша была небольшой, ребятишек четверо, я вторая, и мое спальное место было на сундуке за кухонной дверью — лучшее место, со своей кроватью! Как будто в отдельной комнате сплю. А дверь кухонная рядом была, и я очень хорошо слышала запахи. О запахах и их значении я, кстати, недавно слушала лекцию умнейшей женщины Татьяны Черниговской, настолько она правильно про них рассказывает! Я все запахи детства на всю жизнь помню, я помню, откуда этот запах конкретно, с чем он связан и где я его услышала. Запах цветка, побелки, маминого пирога, праздничной клеенки, даже запах ниток, которыми бабушка вышивала. Мама вставала очень рано, начинала что‑то готовить, и меня эти запахи пробуждали. Я выходила из-за двери и говорила: «Праздник!» Мама: «Откуда ж ты узнала?» Я: «Пахнет», и садилась за стол. Она: «Так ты пойди поспи еще, я прикрою дверь». Но я садилась на лавку и ждала праздничного пирога. И так мне важны были всегда запахи, что в 1979 году, когда я приехала в Ленинград, я один раз даже пошла за мужчиной по Невскому проспекту, потому что от него пахло ягодами, похожими на твердые виноградины, не знаю названия, из нашего соснового леса на Алтае. Похоже на духи «Диорелла» и «Диориссимо». Я помню даже спину этого мужчины. Он остановился у витрины, и тут я подошла и сказала: «От вас пахнет духами, как у меня в детстве». А он мне по-иностранному ответил. И я пошла обратно по его запаху, по шлейфу. Я четко очень помню, как пахнут люди, как пахнут места. Сестре купили к школе новые красные ботинки, и они пахли краской. Ох, как я их нюхала и мечтала, что у меня будут такие же!
Во время пандемии вы превратились в блогера и вели длинные стримы на ютьюб-канале БДТ. Понравилось быть блогером? И что вам это дало?
Очень! Мне так понравилось общаться с миром, нам же писали отовсюду, из Пакистана, из США…Это отнимало столько времени, что я не заметила, как пролетела пандемия. Надо же было готовиться, писать сценарии, у нас же по темам было, например, День города или бабушкин сундук. Андрей Анатольевич в рамках этих стримов объявил марафон, и мы собирали деньги для НИИ скорой помощи Джанелидзе и собрали 4 миллиона! А потом другие театры подхватили этот марафон и тоже собирали деньги для больниц.
Интересно, что интервью вы не любите давать, а в стримах прямо видно, как вам нравится общаться. Вы там и песни пели, и крючком вязали.
Потому что я люблю прямые эфиры, где никто не подрежет, из контекста ничего не вырвет и не надо готовить ответы на какие‑то заранее присланные вопросы. В этих стримах все пригодилось — и бабушкины кружева, и фотографии. Вещи несут в себе память и душу. Помнить надо и хранить. Память — как бабушкин сундук. Я вот до сих пор помню первые книжки свои, и выкинуть их не могу. С книгами‑то плохо было. Мы же по двое суток стояли, чтобы сдать макулатуру и получить пять томов Толстого. На ладошках номера записаны, на два часа отпускали только из очереди поспать... И было так иногда, что двое суток отстояла, а Толстой закончился, и тебе дают что‑то совсем ненужное. 48 килограммов макулатуры надо было сдать за пять томов Толстого.