Родина воды
Нас ждали в Нило-Столобенской пустыни, в имении архитектора Николая Львова Никольское-Черенчицы, в храме, который потихоньку восстанавливает московская художница Лиза Островская в селе Яконово, в Торжке на мастер-классе по пожарским котлетам. Это были яркие бусины, но не хватало нити — самой реки, которую мы бы вдели в иголку, и пошли бы нанизывать на нее все истории экспедиции в Верхневолжье.
И вот получаю телефон ученого, одного из хранителей Валдайского национального парка. Звоню Валерию Ивановичу, перебегая Тверскую улицу по подземному переходу. Тверская привычно медленно течет, почти со скоростью Волги. Человек на том конце провода (уже давно волны) слушает мой вопрос, мне и самой не до конца понятный, и говорит: «Знаете, вам нужен мой коллега из Тверского университета, эколог Александр Сорокин. А я жду вас на Валдае, приезжайте к нам как-нибудь тоже!»
Звоню на следующий день Сорокину. «Александр Сергеевич, собираемся в экспедицию в ваши края, за четыре дня увидим разные миры, которые связаны водой. Расскажите про ваши отношения с рекой».
«Речка моего детства — Тьма. В три года с удочкой в руках я оказался у реки, первые пескари пойманы там. Это можно считать началом моей научной и общественной деятельности». Не вижу его, но понятно — улыбается.
«Рыбы сейчас раз в десять меньше, чем в былые времена. В самой-то Волге рыба еще есть. Но притоки… Волга — как яблоня, у которой отсыхают ветки».
«Давно уже говорим на всех конференциях: Селигер должен быть национальным парком. У Новгородской области такой парк есть — Валдай, у Смоленской тоже есть — Смоленское Поозерье. А у Тверской нет».
«Спросите в Астрахани: где берет начало Волга? Никто и не знает. Была у нас идея сделать в Твери «Музей реки». Показать и рассказать, какая она, матушка-Волга, — от Валдая до Каспия».