Олимпиада на авось
В царской России развитие национального спорта было делом десятым. Впервые сборная приняла официальное участие только в V Олимпийских играх, проводившихся в Стокгольме. И это был «полный, небывалый разгром»
Вечером 25 июня 1912 года (все даты по н. ст.) на набережной Петербурга было необычайно оживленно: толпа народа, национальные флаги, музыка, крики «ура!»… Так провожали наших спортсменов на Олимпийские игры в столицу Швеции. Это была первая Олимпиада, в которой они принимали участие официально, то есть при посредничестве Национального олимпийского комитета и поддержке правительства. Вез российскую сборную огромный четырехпалубный океанский пароход «Бирма». «Редкое зрелище представляла „Бирма“, — вспоминал атлет Людвиг Чаплинский, — здесь собрался весь цвет русской молодежи, надежда нации. Повсюду сухие мускулистые тела, искрящиеся силой и здоровьем…»
Упущенное время: разлад и интриги
Правда, насчет «всего цвета русской молодежи» Чаплинский преувеличил. На соревнования ехали только москвичи, петербуржцы и спортсмены из Прибалтики (а Финляндия выступала отдельной командой). Другие области империи представлены не были. Позже в этом не раз упрекали Российский олимпийский комитет (РОК), обвиняя его в нерасторопности и непрофессионализме при составлении сборной.
Но что РОК мог поделать? Он был создан группой энтузиастов во главе с известным спортивным деятелем Георгием Дюперроном только в марте 1911 года, да и то явочным порядком. Дюперрон рассказывал, что Министерство внутренних дел упорно отказывалось утверждать устав новой организации на том основании, что «закон не предвидел «комитеты», а только «общества» и «союзы». Целый год представители РОК, вместо того чтобы заниматься подготовкой к Олимпиаде, обивали пороги правительственных учреждений, пока не дошли до великого князя Николая Николаевича, который поддержал начинание отечественных спортсменов, пообещал финансовую помощь правительства. Весной 1912 года устав РОК наконец был утвержден.
К этому времени комитет разослал приглашения на участие в отборочных состязаниях спортивным обществам по всей России (в то время как европейские и американская сборные уже год вели предолимпийские тренировки). Однако призыв РОК провинция (кроме Прибалтики) проигнорировала. В итоге собралось 175 человек, а шведы торопили — им уже к середине мая были нужны списки олимпийских участников. Так что многие спортсмены попали в сборную, не участвуя в отборочных играх, как говорится, «с учетом прежних заслуг». Конечно, это сказалось на уровне подготовки команды.
Не обошлось и без интриг. Известный футболист Василий Житарев вспоминал: «Беда заключалась в том, что, когда встал вопрос о формировании футбольной команды на Олимпиаду, между Петербургом и Москвой начались настоящие бои. Деятели, стоявшие во главе футбольных лиг обоих городов, стремились протащить в сборную как можно больше „своих“ игроков. Отборочные матчи выявили преимущество Москвы, но и это ни к чему не привело. Спортивные интересы были отброшены, начался настоящий торг». Это касалось и других видов спорта. В результате в отношениях спортсменов двух столиц установилось некоторое напряжение, подрывавшее командный дух, на что особенно жаловались московские легкоатлеты. Так, бегун Михаил Никольский говорил, что «от приема их Петербургом получилось впечатление, будто бы последний видит в москвичах нежелательных конкурентов на их славу».
Футбол: бессилие русских игроков
Разлад в команде дал о себе знать 30 июня, когда у русских футболистов был первый матч. Соперник — финны — накануне играл с итальянцами и был сильно утомлен. «Финляндцы играли до того скверно, — писал обозреватель журнала „К Спорту!“, — что, казалось, они проиграют России. Инициативу игры в первой половине взяли на себя русские — будь команда несколько сыграннее, ей, пожалуй, удалось бы играть в полуфинале. Но… у нас всегда бывает это „но“: русская команда не выиграла, а… проиграла». На тридцатой минуте финны бьют по воротам голкипера Льва Фаворского, мяч отскакивает у него от груди, финны тут же бьют повторно — гол! «После перерыва, — сообщал журнал „Русский спорт“, — русские усиленно нападали, но голкипер финляндцев удачно отбивал труднейшие мячи. Только на 27-й минуте наш форвард [Василий Бутусов] с хорошей передачи внес грудью мяч в ворота противников. Однако минут за десять до свистка финляндцы вогнали еще один мяч (сказалась неслаженность нашей защиты. — Прим. „Вокруг света“), и русские, сколько ни старались, не могли его отквитать». В результате — поражение, 1:2.
На следующий день России предстояло выступить против Германии. По словам «Русского спорта», об этом матче «неприятно было даже давать отчет: так обидно бессилие русских игроков. Наши лучшие игроки совершенно не были заметны. Мимо них катали мяч, водили вокруг и около, а они не могли ни отнять мяча, ни помешать передаче. Здесь особенно ясно было видно значение бега в футболе. Наша защита не могла догнать ни одного вырвавшегося форварда, не могла отобрать передачу, и голы сыпались один за другим. У русских же форвардов не удавалась передача, беки (защитники. — Прим. „Вокруг света“) Германии легко их догоняли, и наша „Московско-Петербургская“ команда получила страшное поражение — 16:0. Голкипер Фаворский не отбил ни одного верхового мяча; его как будто не было в воротах».